«И даны были ему уста,
говорящие гордо и богохульно...
И дано было ему вести войну
со святыми и победить…».
(Откр. XII, 5, 7).
К началу XVI века католическое вероучение было господствующей идеологией западного цивилизации. В книге «Реформация. Противостояние католиков и протестантов в Западной Европе XVI–XVII вв.» О. Чедвик так описывает состояние морали католической церкви в то время. Ощущение, что реформация необходима, хотя и смутное, и часто неопределенное, усиливалось и повседневной жизнью. Напивавшемуся в таверне священнику разрешали продолжать его служение, и лишь в немногих случаях беспробудное пьянство наказывалось вышестоящими властями. Разрешение имущественных споров с монастырями было невозможно без солидной взятки.
Священник, уличенный в убийстве, отделывался легким наказанием – заключением на хлебе и воде. Приходский священник открыто содержал любовницу, не боясь наказания и даже осуждения. Бывало, что неграмотный, не знающий латыни человек, посвящался в священники, хотя все слышали, как он бессмысленно бормочет свои молитвы перед алтарем. Особую ярость у простых людей вызывали индульгенции – покупка прощения грехов.
Многочисленные церковные соборы неоднократно обсуждали идею реформации, признавая необходимость перемен, отмечали ошибки, предлагали средства их достижения, нередко далекие от реального воплощения, чем только усиливали недовольство. Ведь они далеко не всегда оценивали практические последствия от реализации своих предложений. Не достигнув никаких практических результатов, авторы реформационных предложений приводили общественное мнение в состоянии нестабильности, критиканства, беспокойства, смятения. В 1496 году некий француз писал, что в беседах людей ни одна другая тема не обсуждалась так часто, как реформирование церкви.
Ярым критиком церковных пороков выступил Эразм Ротердамский. Презирая невежество, суеверие и мракобесие, Эразм Ротердамский пытался излечить от них своих современников. Он смог изобразить эти пороки в самом неприглядном виде и донести свое презрение до множества других умов. Такие его книги, как «Похвала глупости» (1511) или «Диалоги» (1518), вдохновили несметное множество читателей на поиск социальных изменений.
Образованные люди давно уже говорили о безнравственности, монахов и папы, коррупции и незаконных доходах церкви, общественных предрассудках и идолопоклонстве. Эразм облек все эти мысли в блестящую форму, заставив смеяться всю образованную Европу. Короли и епископы, ученые и купцы, все, кто претендовал на то, чтобы называться образованными людьми, сначала восхищенно приветствовали его, а затем даже одобряли.
В 1516 году Эразм опубликовал издание греческого Нового Завета, приложив к нему обновленный латинский перевод. Для Евангелия он использовал греческую рукопись XIV века, для Деяний и Посланий две греческие рукописи того же времени, для Апокалипсиса рукопись VIII века. К 1517 году тексты Эразма стали частью общественного сознания. Во Франции и Англии, Испании и Германии и даже в Италии новая Эразмова критика церкви шла рука об руку с новым знанием, особенно среди духовенства. Никто не принижал европейскую репутацию пап и духовенства, монахов и монашествующих братьев более Эразма.
Известно высказывание XVI века: «Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел». Конечно, в одиночку Эразм не смог бы довести задуманное до конца. Сам же он впоследствии говорил, что написал бы свои книги, даже если бы предвидел, что из этого выйдет. В 1517 году Мартин Лютер вывесил на дворцовой церкви в Виттенберге 95 тезисов, резко выступив против индульгенций и претензий папы прощать любые грехи всем без исключения, в том числе и умершим. Религиозная деятельность Рима объявлялась противоречащей христианству. Лютер приглашал богословов к обсуждению своих тезисов. Дискуссии, в конечном итоге, привели к расколу католической церкви, созданию протестантизма и религиозным войнам.
Сначала Лютеру вовсе не нравилось, что к нему относятся как к лидеру движения, направленному против папы. Люди верили, что он собирается сделать то, чего он делать вовсе не собирался. «Нота, – заявлял он, – взята выше, чем может взять мой голос».
Возможно, Лютер успокоился бы, однако число его сторонников начало быстро увеличиваться. Его мирской сюзерен, курфюрст Фридрих Саксонский, встал на его защиту. Бесспорно, курфюрст не разбирался в теологических аргументах. Однако, как саксонец, он гордился своим университетом в Виттенберге, видя в нем защиту от просачивания итальянцев в Германию. Кроме того, он вовсе не хотел, чтобы епископ Бранденбургский обогащался за счет его земель, и, наконец, доверял своему священнику Спалатину, являвшемуся другом и опорой Лютера. В свою очередь, папа вовсе не хотел обидеть могущественного германского князя, который мог оказаться ему полезным в предстоящей борьбе за императорскую корону.
Тем временем по всей Германии распространялись не только тезисы, но и соответствующие памфлеты, волновавшие общественность и увеличивающие число сторонников Лютера. Все начало 1519 года Лютер изучал историю папства. Он нашел то, что искал, ¾ основания, чтобы подтвердить сомнения по поводу высшей власти папы. Изучение Библии убедило его в неверности продажи индульгенций. Как продолжали напоминать его антагонисты, индульгенции держатся только властью папы. Следовательно, противопоставив Библию и авторитет папы, Лютер нашел множество авторов, убедивших его, что папа вовсе не обладает божественным правом главы всех церквей. Высшая власть в церкви принадлежит Вселенскому собору, а папа является главным слугой ее. Мартин Лютер стал орудием открытой борьбы с католической церковью.
Основная идея протестантизма – достаточно веры для спасения, все остальное неважно. Логика протестантов достаточно проста. Бог всемогущ и всезнающ, поэтому Ему известно все о будущих поступках. Получалось, жизнь человека – что-то вроде заранее снятого фильма, прокручиваемого на экране. У главного героя нет ни единого шанса поступить иначе, чем зафиксировано на пленке. Если все предопределено, о каких новых ориентирах можно говорить? Возникал вопрос: что можно понимать знаком особого благоволения Бога?
Перебирая всевозможные варианты, протестанты приходят к выводу: раз ключом ко всем земным благам являются деньги, значит, Бог награждает этим ключом тех, к кому благоволит. Так деньги начинают подменять духовные смыслы. Кто обладает деньгами, тому, согласно этой логике, Бог благоволит. Богатство и богоизбранность становятся синонимами. Не имеет значения, каким образом обретены деньги. Сам факт обладания ими является показателем богоизбранности.
Читаем у Лютера: «Наш Господь Бог очень высок, поэтому он нуждается в этих палачах и слугах – богатых и высокого происхождения, поэтому он желает, чтобы они имели богатства и почестей в изобилии и всем внушали страх. Его божественной воле угодно, чтобы мы называли этих служащих ему палачей милостивыми государями».
Вместо того чтобы очищать священство от налипших на него грехов, Лютер упразднил его в своём протестантизме вместе с его грехами. А заодно упразднил и церковные Таинства, которые были невозможны без священства. А заодно и Предание Церкви, которое использовалось католическим священством для защиты папизма. А заодно и монашество, которое препятствовало, по его мнению, торжеству правильного Христианства. Он упразднил и почитание святых, потому что они тоже не вмещались в его учение.
Летом 1520 года Германия объединилась вокруг Лютера, ставшего выразителем явного и скрытого недовольства против церковной администрации. 15 июня 1520 года папа римский Лев Х издал буллу «Про отлучение», в которой осуждалось 41 предложение Лютера как еретические. Одновременно верующим предписывалось сжигать книги Лютера везде, где удастся их обнаружить. Самому Лютеру давалось два месяца, чтобы он раскаялся, иначе его отлучат от церкви. Однако князья, университеты и даже епископы неохотно допускали публикацию буллы в своих районах. Лютер встретил буллу открытым неподчинением и перед толпой горожан и членов университета он сжег книги канонического закона, папские декреты и копию буллы на костре.
Теперь ссора больше не являлась разногласиями монахов, или мелким спором между теологами различных орденов, или проблемой неуступчивых еретиков. Она вышла на сцену европейской политики. «Вся Германия находится в состоянии революции, – писал папский легат. – Девятая часть выкрикивает «Лютер!» как военный клич, одной десятой нет никакого дела до Лютера, но они кричат: «Смерть папскому двору!».
Больше случившееся не являлось проблемой профессоров, придворных, церковников. Жившие около Виттенберга крестьяне, встретив на дороге путника, могли его спросить: «Ты за Мартина?» Если путник говорил «нет», его били.
В Вормсе 19 апреля 1521 года в присутствии императора у Лютера спросили, не отречется ли тот. Он ответил, что готов извиниться за ошибки в своих полемических сочинениях, но не может осудить свои оскорбления папы. «До тех пор пока мне не докажут с помощью Святого Писания или неоспоримых доводов, что являюсь пленником Слова Господа, я не отрекусь, или меня отлучат. Идти против него не является ни безопасным, ни верным. Пусть Господь поможет мне. Аминь».
«Я надеялся, – писал он художнику Кранаху, – что его величество император соберет пятнадцать докторов богословия, чтобы те доказали своими аргументами несостоятельность доводов монаха. Но они лишь сказали: «Это твои книги?» – «Да». – «Ты отречешься?» – «Нет». – «Тогда убирайся вон».
Итак, вначале было слово, которое обрушило идеологию католического вероисповедания. Когда общество разделилось на ортодоксальных католиков и последователей Лютера, началась идеологическая революция, а позднее и религиозные войны, которые по разным оценкам унесли от трети до половины численности населения Европы. Но ведь все началось со слова, которое преобразило бытие.
Валерий Бухвалов, доктор педагогических наук
