Семья Скачковых
В браке 10 лет.
Дети:
- Федор, 8 лет, на семейном обучении. Занимается робототехникой, авиамоделированием, самбо и укулеле.
- Пелагея, 7 лет, на семейном обучении. Занимается укулеле и ремеслами.
- Савелий, 2 года.
- Агата, 4 месяца.
Глеб Евгеньевич:
– Когда мы познакомились со Златой, мне было 23 года. Я уже закончил техникум, отслужил в армии и учился в архитектурном институте, был обычным студентом, жил на съемной квартире в Орле. У меня было два вектора развития – светский и духовный. Я развивал свои образовательные навыки, пробовал разные хобби, занимался туризмом, историческими танцами, фехтованием, изучал историю… И при этом я искал смысл жизни. Еще в Брянском техникуме я начал работать в реставрационной мастерской и через историю родного прошлого пришел к Православию. И мне захотелось не только себя развивать, но и делиться с ближними тем, что я узнал. Я повел брата в историко-патриотический клуб и начал помогать клубу в работе.
Затем, уже в Орле, я работал в детском клубе при храме и занимался детскими палаточными лагерями в национальной организации добровольцев «НОРД-Русь». В этих лагерях мы со Златой и познакомились. Злата была такой искренней, открытой, наивной в вере в доброту… Она меня очень удивила и воодушевила. Но мне казалось, что я со своей практичностью, всезнайством и ироничностью буду для нее сплошным соблазном и принесу ей только вред. Я даже побежал к духовнику и спросил: «Как же общаться с такими ангелами?». Он меня успокоил и сказал, что главное – общаться с чистыми помыслами, без всякой корысти. И вот это откровение, что с человеком можно быть открытым и честным, не пытаясь казаться лучше, чем ты есть, не ища своего, – преобразило мою жизнь.
Наши отношения со Златой строились бесхитростно. Мы даже не думали о том, что влюблены, мы просто находились рядом в работе
Наши отношения со Златой действительно строились бесхитростно. Мы даже не думали о том, что влюблены, мы просто находились рядом в работе. И однажды я понял, что светская логика для меня губительна. Что, если я буду рассуждать, что сначала нужно встать на ноги, заработать, сделать карьеру, ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому через три месяца после знакомства я сделал Злате предложение. И еще через три месяца мы поженились. Через год родился наш первенец. Мы не оглядывались на финансовые, бытовые и устоявшиеся в обществе мнения о правильной жизни. Нам помогали родители, друзья, а мы учились, учили и были счастливы в круговороте семейных и общественных дел. Помню, как защищал диплом, а сам думал, как там сегодня Злата справляется с двухмесячной Пелагеей и еще очень маленьким Федором.
Хорошо, когда у супругов есть общие интересы, общее дело. Нас со Златой очень объединяло общее увлечение – мы вместе занимались детскими лагерями. В монастыре святого Кукши в Орле мы открыли детский палаточный лагерь исторической направленности «Владимирская Русь». Собрали педагогический коллектив, обучили их. Летом к нам приезжали родители с детьми, и мы проживали исторические события в игровой форме. То, что нас объединяло общее занятие, оказалось очень важным для нас, для атмосферы в нашей семье. Однако строительство семьи не обходится без кризисов; бывают периоды, когда нужны крайняя внимательность и сосредоточенность на внутреннем климате семьи и ее потребностях.
В самом начале семейной жизни мне было сложно справиться со своим инфантилизмом, со своей незрелостью. Ты вступаешь в брак и думаешь, что ты очень умный, а потом оказывается, что семья – это труд. Мне постоянно казалось, что мне чего-то недодали, а потом видел, что это я чего-то недодал. Важно понимать, что детские иллюзии, с которыми ты пришел в брак, следует оставить за рамками семейных отношений как можно скорее. Ты думаешь, что возьмешь и станешь хорошим отцом, а потом оказывается, что ты этого не умеешь, потому что до вступления в брак у тебя не было функциональных ролей мужа, отца. Ты не умеешь быть мужем, не умеешь быть отцом, всему этому надо учиться. Это путь развития – из влюбленных молодых людей вырасти в супругов, которые берут ответственность за свою жизнь и за жизнь другого человека. В семье рождаются дети, и вдруг оказывается, что нужно тратить время на то, чтобы трудиться, чтобы любить, чтобы посвящать себя другим. А мир нам внушает, что вокруг себя нужно выстраивать комфортный мир. Отказ от этой безграничной свободы, понимание, ради чего ты тратишь свое время, свои силы, и является той самой зрелостью.
Любовь – это процесс, не подлежащий планированию
Когда мы создавали семью, то руководствовались неким шаблоном семьи с тремя детьми. Но потом я понял, что термин «планирование семьи» и прочие внешние навязанные нам установки несовместимы с духовным пониманием семьи, с христианским отношением к детям и друг к другу. Любовь – это процесс, не подлежащий планированию. У нас в семье порой возникало ощущение, что чего-то не хватает. Только через пять лет после рождения Пелагеи мы поняли, что зациклились на собственном комфорте и страхе его потерять. Дети будут там, где есть любовь, там же будут полнота и счастье.
После того как мы это осознали, в 2022 году у нас родился Савелий. Я забирал из роддома Злату на фоне горящих нефтехранилищ в самом начале СВО, а через три месяца началась мобилизация. Я решил для себя, что, поскольку служил, связан присягой своей Родине. И как человек, который в своей жизни руководствуется духовными принципами, обязан быть честным. Я свои учетные данные не обновлял, поэтому повестка мне не пришла. Но как бы я всю жизнь смотрел в глаза своим детям, зная, что испугался и спрятался? Поэтому я пошел в военкомат и получил повестку. Я – продолжатель тысячелетней истории своей страны и должен разделить ее путь, ее судьбу. Многие поколения моих предков не сбежали, не испугались перед лицом тех задач, которые вставали перед ними. Они оставили мне в наследство язык и культуру – и ответственность.
Я проходил службу тактическим медиком и старался служить с полной самоотдачей, реализуя все свои силы и возможности. Я уже принял этот новый поворот моей жизни, и после выхода указа президента отозвать с фронта многодетных отцов мне было сложно принять решение вернуться домой.
А уже в этом году у нас родилась Агата. Мы были полны оптимизма – старшие дети начали учиться, маленький Савелий теперь имеет ровесника, с которым они будут вместе расти. Мы даже решились взять ипотеку и достроить дачный домик рядом с лесом: нам очень хотелось дать нашим детям простор для игр и развития. Все лето ездили туда, строили своими силами, поэтому, когда у меня начались проблемы со здоровьем, мне казалось, что я просто на стройке утомился и заболел. Стало трудно дышать, что-то давило на сердце. Сначала заподозрили пневмонию, но на самом деле происходил стремительный рост лимфомы в легком. Когда она разрослась уже до 14 см, поставили диагноз: острый лимфобластный лейкоз.
Сейчас я прохожу химиотерапию и лежу в больнице. Моя прошлая работа главным архитектором состояла в контроле строек, проектных организаций, в работе с сотрудниками. Все это стало для меня полностью недоступным. И так мне предстоит прожить два года, пока будет длиться лечение. Новая тренировка на принятие того, что посылает Господь.
Хоть болезнь и страшная, страха не было. Эта новость дала мне толчок для нового осмысления своей жизни, осмысления отношений со своими детьми, родственниками и вообще людьми вокруг. У меня чудесная жена, которая дарит мне колоссальную любовь и поддержку. И друзья, от которых я не ожидал такой поддержки и помощи. Жизнь может быть очень непредсказуемой, но я принимаю от Бога все, что Он дает, с мыслями, что все к лучшему. Если Он дает мне испытания и скорби, значит, таков путь. Если Он мне даст продолжение этого пути, значит, я могу быть еще полезен и для других, и для собственной души, а это счастье.
Злата Сергеевна:
Когда я увидела Глеба, моей первой мыслью было: «Таких не бывает. Я недостойна быть рядом с этим человеком»
– Когда я увидела Глеба, моей первой мыслью было: «Таких не бывает». Он в тот период волонтерил, занимался детскими лагерями, то есть посвящал себя высокому и благородному делу. Мужчины, с которыми я общалась, были очень зациклены на себе, на своем статусе, на своих достижениях – а этот человек просто занимался делом. И я поймала себя на желании быть рядом с ним и помогать ему. Варить ему борщ, потому что он занят делом, и ему некогда поесть! А я могу помочь делу, которым он занят, тем, что позабочусь о нем самом.
Вскоре мы стали общаться более тесно. Однажды я смотрела, как Глеб объясняет что-то другим волонтерам, и поняла, что влюблена. Но мне казалось, что я недостойна такого счастья – быть рядом с этим человеком. Такой поворот казался несбыточной мечтой. Спустя три месяца после нашего знакомства, в конце лета, мы решили поехать в Сергиев Посад. Гуляя, встретили моего духовника – он там был вместе со своей семьей; провели с ними день. А вечером Глеб сделал мне предложение. Это было не запланировано: он не готовился, не купил колец, тортов… Принял решение, подумал и сделал. Я к этому была не готова, опешила и несколько минут молчала. Для меня это стало полной неожиданностью, потому что не было никаких предпосылок к тому, что Глеб сделает мне предложение. Но я, конечно, сказала «да».
В семье моих родителей было двое детей. И я считала, что в семье должны быть мальчик и девочка, и этого достаточно. У меня не было многодетных знакомых, никаких примеров перед глазами, поэтому я даже не задумывалась, что могу стать многодетной матерью. Когда у нас родился первый ребенок, я вдруг осознала, что свобода закончилась. Теперь ребенок всегда и везде будет со мной. И я подумала: «Что, я буду так жить всю жизнь?!». Мой внутренний эгоист был в шоке. Это был для меня самый сложный период. Период расширения и принятия нового уклада жизни, где уже не я центр вселенной. Когда появлялись следующие дети, ничего похожего я уже не думала. Другие дети уже вызывали только радость: родился новый человек, он скоро будет делать то, у него появится это, ты будешь знакомить его с этим миром!.. Первый и второй ребенок у нас почти погодки, и все детство они провели вместе. Я так ими любовалась! Мне было с ними намного проще, чем с одним Федором.
Люди со стороны иногда смотрят на нас и говорят: «О, многодетные! Вот вы герои!». А я бы хотела сказать другим людям, что многодетность – это интересно, весело, уютно, тепло. Мне нравится смотреть, как растут и развиваются дети. Я люблю состояние, когда дом живет. Много детей – это не испытание эгоизма, а образ жизни человека, у которого всего много: много счастья, много общения, много открытий. Бывают и конфликты, но благодаря им мы тренируемся находить решения. Я своим друзьям, у которых мало детей, всегда говорю, что с тремя-четырьмя детьми легче, чем с одним. А мамочкам хотелось бы сказать, что очень важно следить за уровнем ферритина. Потому что железо на клеточном уровне – это силы и энергия. С первым и вторым ребенком я этого не знала и все время спала на ходу. А потом попала к хорошему врачу и теперь слежу за железом. Мне как маме теперь море по колено. А многие женщины об этом не знают. Я бы всем рекомендовала, особенно многодетным: ферритин должен быть не ниже 60. 90 – вообще прекрасно!
Когда Глеб ушел на СВО, Савелию, нашему третьему, было всего полгода. Но мой муж сказал: «Надо идти». Меня тогда поддерживала вера. Я с детства убеждена, что в любой сложной ситуации Господь нас ведет. Ничего просто так не происходит. Иногда моя вера подвергается испытаниям, но тогда я звоню своему духовнику. Он говорит мне: «Бог знает, в чем вы имеете нужду. Он заботится о вас. Все идет, как должно». Когда он мне это говорит, мое внутреннее отчаяние отступает. И, конечно, большое значение имеет поддержка друзей. У Глеба потрясающие друзья – деятельные, верующие, они никогда не оставят. Мне постоянно звонили, предлагали поддержку и помощь – и я чувствовала, что Бог заботится обо мне через других людей. Я очень благодарна – и Богу, и людям. Иначе бы накрыло отчаяние. Я тогда просто не могла поверить, что могу остаться одна с тремя детьми, и очень благодарна нашему президенту, что вышел указ о демобилизации многодетных.
Когда четвертой дочке было три месяца, Глеб заболел. Я первое время не могла это осознать. Острый лейкоз!
В этом году у нас родилась четвертая дочка, Агата. Когда ей было три месяца, Глеб заболел. Я первое время не могла это осознать. Острый лейкоз! Но на рефлексию не было времени, потому что заболевание развивалось стремительно. Мне нужно было очень быстро совершать множество разных действий. Даже на диагностику было мало времени – друзья в Москве помогли нам быстрей установить диагноз, чтобы как можно скорей начать лечение. При остром лимфобластном лейкозе жизни может остаться от полутора месяцев до полутора лет.
Когда наши друзья узнали, что Глеб болен, они собрали нам денег на поездку в Москву. Я даже не думала, что деньги могут понадобиться, но друзья настояли: «Возьми, пригодится». И действительно, они пригодились. И весь этот месяц, что Глеб болеет, мне кто-то периодически звонит и говорит: «Можно я тебе денежку переведу?». Конечно, я все время думаю, как выйти на работу. Но пока маленькие дети на руках и больной муж нуждается в заботе, мне трудно найти для этого время. Что-нибудь придумаем. Так удивительно складывается, что нам люди помогают. Родители тоже помогают, чем могут: сидят с детьми, пока я к Глебу в больницу езжу. Вся помощь, которую я сейчас получаю, – необычная. Господь помогает нам руками других людей.
