Тема воспитания детей вечная. Она обсуждалась во все эпохи и мало кого оставляла равнодушным. Педагоги, философы, религиозные деятели высказывали различные мнения на этот счет. При этом каждый родитель хотел бы, чтобы его дети выросли добропорядочными, ответственными, социально состоявшимися людьми. К сожалению, часто дети не оправдывают таких ожиданий. В наше время, по мнению многих педагогов и психологов, проблемы воспитания детей только усугубляются. Какие это проблемы, как их преодолевать, как воспитать полноценную личность? Об этом наш разговор с Андреем Алексеевичем Генерозовым, отцом 8-х детей, руководителем отдела лекционно-просветительской деятельности Тюменского центра защиты материнства«Покров».
Понятия отцовство и сыновство были ещё до создания мира
– Андрей Алексеевич, что такое воспитание в Вашем понимании? Все-таки у Вас большой практический опыт, немало наблюдений не только за своими детьми, вам приходится часто видеть школьников, детей разного возраста, общаться с ними.
– Какие-то суждения я уже высказывал в статье «Многодетность – большая работа для ума и для сердца». Постараюсь не очень повторяться. Вообще, воспитание в широком смысле – любое влияние на сознание и поведение человека окружающих факторов. Природа, социум, болезни, потрясения и повседневные события – человек всегда находится в окружении, которое его воспитывает. В более узком и традиционном понимании воспитание – это привитие именно ребёнку нравственных качеств и норм поведения, которые связаны с представлением о добре и зле. В этом смысле отношения родителей и детей наиболее близки и органичны. Они находятся в приоритетной воспитательной позиции. Семью называют и маленьким государством, и малой церковью, это справедливо, потому что семья – первична. Сначала была семья, а уже потом – государство и церковь. Через семью ребёнок не только вступает в жизнь физическую, но и плавно переходит в жизнь социальную и даже духовную! Почему я на это обращаю внимание? Важно правильно расставить акценты. От чего вообще отталкиваться, где у нас нравственность, где добро и зло?
Можно теоретизировать, но на путях взросления ребёнок ориентируется в первую очередь на главных носителей и того, что является в нашем понимании добром и нравственностью. А значит, отец и мать прививают детям свою часть добра, которая, с одной стороны, живёт в обществе, а с другой – происходит из духовных родительских интуиций. Мало кто задумывается, но семейные отношения в своей глубине воспроизводят такие высокие духовные моменты, которые связаны даже с нетварным горизонтом мироздания. Об этом говорит святитель Григорий Нисский в «Трактате о природе человека». Не будем в это углубляться, но, действительно, понятия отцовство и сыновство были ещё до создания мира! А самые благородные аспекты материнства соотносятся со святостью самой Церкви: «Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец». Здесь в числе прочих смыслов – намёк на идеал воспитательного поведения родителей, в полной мере он недостижим, но важно о нём хотя бы помнить.
Чудные перспективы открывают нам дети
– Мне кажется, что и дети не в меньшей степени оказывают воспитательное влияние на своих родителей, дисциплинируют их, заставляют пересматривать свои стереотипы, менять привычки, даже образ жизни.
– Да, дети тоже воспитывают родителей, но совсем по-другому – по-детски! И это очень действенное воспитание. Особенно это касается раннего возраста, когда появляется первая осмысленность взгляда и лет до 3-х. Впрочем, бывает по-разному. Например, я помню, как на меня смотрели мои дети в этом возрасте, как они меня слушали. С полнейшим доверием и абсолютной любовью, и так люди должны относиться к своему Создателю – Богу! Это отрадное чувство, но бывает и стыдно за себя: ведь дети в этот период относятся к родителям как к каким-то сверхсуществам, ожидают всемогущества, заботы и абсолютной добродетели, а мы даже близко не приближаемся к этому. Подобное непередаваемое ощущение может возникнуть у любого родителя, если он не совсем очерствел, потому что ребенок производит впечатление ангельского существа, которое само по себе невинно. При этом, ожидая от родителей самых лучших качеств, он проецирует на них собственную чистоту. Ребенок приближает их к тому, что называется святостью, высокой духовностью, или большой правдой жизни. И от этого родители получают ни на что не похожую радость, прилив энергии, вдохновение, их жизнь обновляется первозданными энергиями.
Такое наблюдение находит своё подтверждение даже в строении слов. Слово чадо структурно пересекается со словом чудо. Во многих языках а и у взаимозаменяемые звуки. В чем же чудесность и благодатность маленьких детей, пока у них еще нет соответствующего гормонального фона, который бы акцентировал их пол? В одной предыдущей нашей беседе я говорил, что отцовство – преимущественное олицетворение творческого и духовного начала. А материнство – напротив, преимущественное олицетворение тварного и материального полюса бытия. Но мужчины и женщины – образы изначального разделения человека, так сказать, исходные позиции, которые надлежит творчески совместить в неделимое целое. Дети же в этом пространстве отношений отцов и матерей, мужчин и женщин, олицетворяют ни много ни мало идею нового человека и новой жизни, то есть такого преображения реальности, в которой упразднён и пол, и сама полярность мироздания! Материя здесь уже не противится духу, она вся одухотворена, и поэтому естественно переходит в жизнь вечную, где «ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах» (Мф.22:30)! В церковнославянском варианте перевода в этом месте есть добавка «и умрети уже не могут». Вот какие чудные перспективы открывают нам дети! Они не просто продолжают род, а в первую очередь напоминают родителям, что они и сами – дети Отца Небесного. И напоминают о задаче упразднения смерти. Сам Спаситель засвидетельствовал: «…если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»!
Несемейные аспекты воспитания
– Ребенок выходит за пределы семьи, ему необходимо адаптироваться к жизни общества, которое его тоже воспитывает и даже перевоспитывает.
– Родительско-детские отношения хоть и проистекают из физических свойств нашей природы, но перекликаются с отношениями Самого Творца и всего рода человеческого. И ещё: это то, что подвигает нас к ощущению подлинных ценностей, которые формируют нас не только в семье, но и во внешней жизни. И их тоже надо охранять! Но за это, скажем прямо, ответственна уже не семья, а другие институты общества. Всё-таки дети и ангелы – не одно и то же! Судите сами, эти самые чудные дети, которые по началу вдохновляют и обновляют взрослых, становятся обычными дядями и тётями, а продолжение рода не решает, а растягивает в пространстве и времени проблему смерти и греха и переводит задачу преображения мира в социальный контекст. Дети одних и тех же родителей могут любить и жертвовать собой ради брата, а могут завидовать и убивать друг друга! Быть богатыми и бедными, рабами и господами, заниматься различными ремёслами. Общество предлагает человеку уже не природные роли, новые смыслы существования, новые формы объединения и разделения человечества. И, конечно, более сложную систему отношений, чем в семье. Естественно, что государство, предлагая нормы поведения, границы допустимого и недопустимого, приоритеты развития, тоже формирует личность. И адаптация к жизни в обществе – необходимый аспект воспитания.
Однако есть соблазн видеть само развитие общества весьма приземлено – в совершенствовании потребительских технологий комфорта и развлечений, а также – в совершенствовании мировой системы социального управления. Но, ведь, это глубокое заблуждение! Ибо Бог «От одной крови… произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас, ибо мы Им живем и движемся и существуем…» (Деян. 17:26-28). Эта цитата свидетельствует, что главным смыслом продолжения-распространения рода, да и вообще - всей человеческой истории и общества являются поиски Бога! Такими же должны быть и главные ориентиры воспитания! Просто люди ищут там, где Его нет! Никакие земные или космические горизонты, нано- или биотехнологии, никакие эксперименты строительства идеального общества (нового мирового порядка) сами по себе не восстанавливают связь человека и Бога. Этим занимается Церковь.
На границе эпох она не может молчать и должна неотступно удерживать строгие критерии совести не только для семьи, но и для большого социума и роль главного эксперта нравственной допустимости в обществе. Стержень воспитания – ощущение того, что называется святыней в каждом человеке. Если отношения с Богом и детское послушание Его воле обозначены как главная святыня для всех – больших и малых, начальников и подчинённых, от этого будут органично проистекать и прочие правильные установки и в семье, и в обществе. Почитайте рассказ Лескова «Однодум», он как раз об этом, его надо внести в школьную программу и читать не только школьникам, но и высшему чиновничеству. Если же святыни попираются или упраздняются, начинается размытие понятия воспитание. Хотя и не сразу.
Мне бы хотелось привести пример, как старое доброе религиозное воспитание даже в атеистической системе умудрялось продолжать действовать. Всем известно, что наши отцы, деды и прадеды совершали свои подвиги на полях сражений Великой Отечественной войны. Они при этом кричали «за Родину!», «за Сталина!». Ясное дело, что Родина – это не Бог, и Сталин – не Бог. Тем не менее элемент религиозности там был! И это – заслуга прежнего традиционного воспитания, потому что у наших предков было правильное представление о неких священных идеалах.
Разрушение базиса сакральных идеалов
– А сегодня это представление скорее всего отсутствует. И уже в этом видится одна из проблем в воспитании детей.
– Сейчас базис сакральных идеалов уходит из-под ног, куда-то уплывает. Тот факт, что мы ещё живы, по умолчанию большинством толкуется как необязательность этого фундамента. Между тем за сохранение этих святынь должны отвечать, в первую очередь, Церковь, во вторую очередь – государство, и в третью – семья.
Однако для того чтобы Церковь была мерилом совести, нужно чтоб она не просто совершала таинства и была мистическим Телом Христовым, но чтобы она в лице своих иерархов и подвижников вела напряжённую аскетическую жизнь. Аскеза – особое искусство самоограничения, умение не захватываться никакими мирскими соблазнами. Те времена, когда были удивительные подвижники, которые не боялись никаких испытаний и могли умереть за веру, уходят в прошлое. Вспоминаю одного из новомучеников и исповедников российских – митрополита петроградского Иосифа, который писал в своём дневнике о себе: «…не должен бы жить лучше, чем живет самый последний нищий… услаждать гортань свою и наполнять чрево брашнами, которых не знает этот нищий! Не должен сидеть в тепле, сытости и довольстве, в то время как другие мерзнут и гибнут от холода, голода и нищеты... Как примирю со своим монашеским званием всякое хотя бы самое малое и невинное пристрастие к земному и временному… в то время как в особенности монаху приличествует…"не иметь сокровищ на земли, а лишь на небе". Если такие исповедники сейчас и есть, их катастрофически мало. Если бы их было достаточно, у нас и социум организовывался бы по-другому, потому что такие люди были наглядным примером для подражания, вдохновляющим сердца верующих и не только. И ещё: вспомните юродивого из пушкинского «Бориса Годунова»: «Мальчишки обидели юродивого…вели их зарезать, как ты зарезал маленького царевича…Нет, Борис, нельзя молиться за царя – Ирода, Богородица не велит!» Это, ведь, не просто художественный образ, такие люди действительно были. Они имели духовные силы вразумлять в том числе и власть предержащих. Снова повторю: если святыни системно попираются, всё здание традиционных ценностей начинает разрушаться.
– Перечислите, пожалуйста, традиционные ценности.
– Традиция – не просто список понятий, а огромное образование, из которого выросло всё человечество. Его надлежит осмысливать и охранять, в том числе и в системе нашего образования. Оно многогранно, но главное – иерархично. На вершине – сфера духовно-нравственных идеалов, святынь. Это бескомпромиссные принципы, за которые не жалко отдать всё остальное. Потому что они знаменуют отношения человека и Бога. И адресуют нас к жизни вечной. Нижний этаж – уровень естественных интуиций, связанных с отношениями человека и природы. Это не святыни в прямом смысле, но чувствилище того, чем отличается естество от противоестественности. Ориентир, даваемый органами чувств и подсказками подсознания. А между ними, на промежуточном уровне – социальные нормы и ограничения, так называемые права и свободы. Это, кстати, самый подвижный уровень. Человек – главный деятель нашего мира, не ангелы и не животные. Именно на нём лежит обязанность преображения материальной реальности. А общество как сфера отношений человека с человеком активно проигрывает в себе и природные, и духовные сценарии причем, не обязательно благородные, которые люди в различных комбинациях пропускают через свою жизнь, через душу, через сознание, через поступки. Такие «слепки» духовно-телесных закономерностей, воплощенные в поведении конкретных людей могут стать образцовыми и кристаллизоваться в определённом коллективе. Возникает соответствующий тип культуры и система ценностей, и… соответствующее общество. Напомню, что «культура» в переводе с латинского означает и «возделывание земли» и «поклонение». А между ними – вся общественная структура. Поэтому общество и культурное пространство – своеобразное поле метафизических игр и сражений. Обратите внимание, что современная борьба с традиционной культурой сопровождается явным реформированием привычных общественных институтов. Это борьба мирового масштаба называется глобализация. По тем ориентирам, которые она наметила для уничтожения, можно изучать традицию «от обратного».
Например, уже много десятилетий очевиден вектор на объединение и смешение религий – экуменизм, потому, что верность своей вере, вере отцов – традиционная ценность, препятствующая новому мировому порядку. В разных вариантах продолжаются попытки использовать авторитет церкви в политических целях – потому что существенной характеристикой подлинной духовности всегда была способность быть «не от мира сего». Навязанный лозунг демократии задавил представления об органичности традиционного иерархического общества. Мы отошли от таких воспитательных и созидательных понятий, как патриархальный уклад и монархический строй. Монархия – это не волюнтаризм, а персоналистический принцип управления обществом. Отказываясь от него, мы этим самым отказываемся от того, что личность стоит во главе народа. Где нет Государя, нет и государства, нет органического единства в едином народном теле. Нет помазания его главы – знака благодати, которая распространяется на весь народ.
Беседу вела Татьяна Николаева
https://ruskline.ru/opp/2020/12/05/tradiciya_i_svyatynya__sterzhen_vospitaniya_ch
