Письма Н. И. Пирогова1
I
9 марта. Утро
Кто я?
Кто ты?
Нас разделяет глубокая пропасть времени, в которую свален весь дрязг, накопленный опытом. Мы подали друг другу руки над этой пропастью. И нельзя перетянуть меня на твою сторону. Твой край выше. Напрягаясь через силу, сама можешь упасть в пропасть. И так, с Богом ко мне, ко мне, на мою сторону, смелей! Я понимаю, что тебе страшно сделать это salto mortale: но, ведь, и мне не легко, ведь, ты мне не чужая, да если бы и чужая была, такой скачек не шутка; можно упасть обоим. Надобно подумать, расчитать силы, узнать хорошенько и себя, и тебя. Делать мостик через эту пропасть и некогда и неверно.
Все это, может быть, покажется тебе только одним сравнением. Но это именно так, верь мне.
Ты – 22-летняя девушка, воспитанная хотя и дома, но не матерью, не отцом, знаешь свет только по слуху и по инстинкту. Бог тебе дал ум и чувство не совсем обыкновенное, и уже ни в каком случае не дюжинные; у тебя есть способность чуствовать2 глубоко и потребность любить. Ты любила детей, ты любила твою кузину, именно потому, что ты хотела, что ты чувствовала потребность, необходимость, жажду любить. Ты способна к вдохновению, не к порывистому, не гениальному, но к тихому и глубокому. Ты способна судить и следовательно иметь взгляд на вещи не совсем так, как судят девушки в твои лета. У тебя уже есть убеждения… убеждения, – это, может быть, слишком много я сказал, лучше я скажу: у тебя есть способность иметь убеждения, уже и этого довольно, о! очень, очень довольно.
Один опыт может нам открыть, имеем ли мы убеждения. Практическая, самая трудная, прозаическая, нередко горькая и отвратительная сторона жизни тебе еще совершенно неизвестна. Ты не имела еще случая делать приложения твоих взглядов, которые ты уже однако успела составить, и надобно сказать правду, составить довольно систематически. А приложения по нашей теории, милая Саша, на деле и есть самое трудное дело в жизни. Тут-то мы и встречаем такие препятствия, которых мы прежде ни предвидеть, ни предугадать не могли. Тут-то мы и начинаем видеть, что наши убеждения, наши взгляды были карточные домики.
Это приложение есть опять искусство своего рода, не всякой иметь к нему способность. И так, я знаю теперь наверное, что ты имеешь способность иметь убеждения, что твои взгляды ты можешь и судить, и иметь положительные взгляды на вещи, можешь чуствовать глубоко, но все еще остается решить: имеешь ли ты практический такт, одарена ли ты способностью делать приложения?
Как решить это, когда еще ты не выступала на практическое поприще жизни?
У тебя есть религия сердца, но религия дел, венец земной жизни человека, о! одна Высшая Воля может помочь нам в трудном исполнении этой религии.
Тут-то, следя беспристрастно за собою, мы находим, что то дела наши не согласны с религией нашего сердца, то религия сердца не выражается в наших делах так, как бы это должно было быть. В практической жизни раскрывается перед нами сцена, на которой главную роль играет наш страшный дуализм. Настоящие заботы и, следовательно, настоящее горе – тебе известны только по слухам. Ты еще не знаешь, что значит нуждаться и терпеть недостаток; ты не любишь роскоши, но не любишь потому, что в ней не нуждаешься, потому что имеешь средства удовлетворить, по крайней мере, ее главным притязаниям. Часто, и даже обыкновенно, мы не любим того, что имеем и что нам легко достается.
Несравненно труднее найти бедняка, который бы не любил роскоши, нежели богатого, который бы был ей привязан всею душой.
Ты считаешь твою религию непоколебимою святынею, потому что еще тебе не представлялись критические случаи в жизни, которые бы тебя могли заставить поколебаться в этом убеждении; ты не находилась еще в том положении, когда одна обязанность страшно противоречит другой, когда, выбирая одно из двух, сердце раздирается на части, ум приходит в тупик.
Ты знаешь Гердерово:
Wer nie sein Brot mit Tränen ass,
Wer nie die kummervollen Nächte
Auf seinem Bette weinend sass,
Der kennt euch nicht, ihr himmlischen Mächte3
только по напеву, – не по опыту.
И дай Бог, чтобы ты этого никогда не испытала.
Оставайся в незнании; одним прыжком перескочи ко мне, на мою сторону, чрез пропасть, в которую свалился весь дрязг опыта.
Но, оставайся в этом незнании, будь же скромнее и снисходительнее в твоих суждениях о других, как можно строже и беспристрастнее в суждении о себе.
9 марта. Вечер
Наблюдая тебя, я убедился, что, впрочем, иначе и быть не могло, что ты судишь (о других более – слова эти написаны и зачеркнуты Пироговым) по себе, по инстинкту и по наслышке. И в самом деле, как же иначе ты можешь судить? По себе мы судим все, более или менее, о других, по инстинкту судят почти все женщины, – и хорошо делают. По наслышке мы судим тогда, когда еще не имеем довольно опыта, чтобы судить самим, когда вполне разделяем суждения других, нами уважаемых, особ, и, наконец, когда природа нас обидела собственным рассудком. Правда, ты думаешь, что суждения твои о некоторых вещах и особах основаны на очевидности, на фактах, на наблюдении. – Милая Саша, червь сомнения еще не заполз в твою душу – и за это благодари Бога. Это несовершенно; но оно лучше, оно чище того совершенства, которое приобретается временем и опытом и неминуемым следствием которого бывает – сомнение. Не всякой был так щаслив в жизни, чтобы при всех проделках жизни и опыта сохранить свою религию в такой степени, чтобы она могла рассеять все его сомнения.
Эта уверенность, если она существует, в такой степени, разумеется, несравненно выше той, за которую не ручается еще опыт. Но для женщины лучше первая. Пусть она сохранит детское простодушие и чистоту души, еще не замаранной опытом. Чем долее она сохранит свое простодушие, чем позже выступит на поприще практической жизни, тем лучше. Не умея сомневаться, проникнутая религиозными убеждениями, впоследствии, когда она в известном возрасте, выступит на это поприще, то уже самый возраст жизни, в котором более не изменяются, предохранит ее от искушений, внушаемых сомнением. Многое, впрочем, зависит и от врожденного темперамента и характера. Тебя, сколько я могу судить по нашему короткому знакомству, Бог наделил именно таким, который может заменить нравственные выгоды, приобретенные летами жизни.
И так, вот как мне хочется, чтобы судила моя жена: во-первых – по инстинкту, – это ее неотъемлемая принадлежность, как женщины; – вот, почему я люблю суждения некоторых мне знакомых дам, когда они еще не утратили эту способность чрез опыт жизни. Но и тут нужна осторожность. Часто мы думаем, что наш взгляд на вещи основан на этом внутреннем, необъяснимом, непроизвольном, неподвластном рассудку убеждении, которое я называю нравственным инстинктом, между тем, как рассмотреть его пристальнее, мы открываем, что это было не внутреннее убеждение, а приобретенное наслышкой предубеждение.
Так как ты, подобно всем людям в твои лета, судишь также иногда по наслышке, то остерегайся от этого заблуждения.
Во-вторых, мне хотелось бы, чтобы моя жена, не имея достаточно материала, доставляемого опытом и летами жизни, для суждения, не слишком бы заботилась о снискании этого материала вне семейного ее круга. Имея полное доверие к своему мужу, безусловно доверяя, что он для самого же себя, а следовательно и для нее, будет заботиться заменить своею опытностью ее недостаток в опыте, она должна в нем видеть авторитет. Объясняй это как хочешь, назови это, пожалуй, эгоизмом, не соглашайся, если хочешь, с этим; но тогда и не выходи замуж за того, которому опыт наблюдения и долгое беспристрастное изучение самого себя и света дают право на первенство в этом отношении.
Что бы ни твердили приверженцы эманципации и люди, не знающие ничего лучше своего я, авторитет должен быть на земле. Без него не существует никакой нравственной связи между наставником и учеником, между отцом и сыном, между мужем и женою, – разумеется, взяв в полном нравственном смысле значение этих обязанностей. Если ученик не имеет ко мне этого доверия, я более не учитель; если мой сын перестанет верить в справедливость моих наставлений, я ему более не отец; если жена не верит в справедливость моих взглядов и суждений, я ей более не муж. Не забудь, я сказал, что принимаю слова: учитель и ученик, отец и сын, муж и жена – в полном нравственном значении этих обязанностей.
Можно быть учеником, заключив контракт на выучку с учителем, тогда, узнав от него, что мне нужно было узнать, заплатив ему деньги по уговору, мы квит. Можно, произведши на свет сына, его отдать, когда ему стукнуло 8 лет, в учебное заведение и, пожалуй, еще ранее сдать на руки гувернантам и гувернанткам и даже, в случае нужды, поместить в воспитательный дом, тогда мы тоже квит или почти что квит, разве только одно мое имя, которое мой сын будет носить, и деньги и хлопоты, которые я употребил для помещения его в заведение, будут мне давать право требовать от него, чтобы он считал меня отцом.
Можно жениться на старухе и на деньгах, можно жениться на молодой, на деньгах, на хорошеньких глазках, на пухлых щеках и жемчужных зубах. Можно жениться на ребенке, будучи еще сам ребенком, и проч. и проч. и проч. И тогда опять квит.
Но ты скажешь, жена должна быть другом и, следовательно, равною мужа. Да, так же, как истинный учитель и ученик должны быть самыми верными и бескорыстными друзьями, так же, как дружество в известном возрасте должно соединить отца с сыном; точно также должны быть друзьями муж и жена. Но это-то именно дружество и основано с одной стороны на уверенности в авторитете, с «infaillibilité» (непогрешимостью) наставника, отца, мужа; а с другой стороны оно основано на любви и уважении к добродетели благочестия (piété), открываемой нами в ученике, сыне и жене.
Эта добродетель благочестия и есть самая неразрывная, самая святая и ненарушимая связь, которая соединяет наставника с учителем, отца с сыном, мужа с женою. И священное писание, и законы благоустроенного общества гласят нам то же. И я только тогда отступлюсь от моих притязаний на авторитет в качестве мужа, отца и учителя, когда внутренне сознание мне громка скажет, что я недостойно исполняю мое призвание.
Как истинный отец, заботящийся о нравственной участи будущего поколения, я должен поручить жене первоначальное воспитание моих детей; могу ли, должен ли я желать чего другого в этом воспитании, как не того, чтобы мои нравственные убеждения, моя религия были переданы моим детям. Следовательно, я должен быть убежден, что мать из сама разделяет со мною эти убеждения, согласно со мною в самой подробности взглядов, чтобы верно и прямодушно исполнить мои поручения; она должна быть сам я в наставлении моих детей. От нее так же, как здравомыслящий учитель от ученика, как истинный отец от сына, я не должен скрывать моих недостатков и слабостей, должен принимать и ее советы, если нахожу их не противными моим убеждениям. Но для нее не посмешищем, не предметом упреков должны служить мои слабости и недостатки.
10 марта. Утро
Из этого, казалось бы, нужно заключить, что я имею наклонность к домашнему деспотизму. Это важный пункт в семейной жизни, и вот что я на это скажу тебе и скажу, узнав себя уже в этом отношении на опыте4. Будь особливо осторожна со мною в начале, в первые месяцы брака. Если только брак был совершен по склонности, по любви, а не из спекуляции, – в мущине, так и в женщине происходит особенная перемена, которая в различных темпераментах и характерах выражается различно. Я в это время нахожусь в состоянии какого-то беспокойства и прихожу легко в раздражение. Сомнения, мысли о будущем невольно теснятся в голову, я должен собрать всю энергию воли, чтобы преодолеть их; но, борясь внутренне с собою, я делаюсь раздражительным ко всему окружающему, и в это время неосторожная ошибка, незначущий разговор, который в другое время не сделал бы на меня никакого впечатления вызывает целую вереницу самых черных мыслей. Вообще все, что выводит меня из обыкновенного круга моих занятий, действует на меня не совсем благоприятно и это понятно почему; я наблюдаю, сколько могу, и постоянно мою борьбу с самим собою; всякой новый случай, в котором эта борьба усиливается, требует и большего напряжения моего внимания, большего сосредоточивания в самом себе; от этого напряженное состояние чувства и духа.
Если ты вспомнишь в первые месяцы нашего брака то, что я теперь тебе говорю, и захочешь этим воспользоваться, то ты окажешь большое благодеяние и для меня, и для тебя. Не упрекай меня, остерегись особливо говорить со мною про других в это время и даже уступи мне не споря, если услышишь мнение, противоречащее твоему о других. Вооружись всем запасом твоей кротости.
Все это будет продолжаться не долее недель шести; но в это время ты успеешь победить меня совершенно твоей снисходительностью; и я, желая быть тебе авторитетом, вместе с этим буду действовать под авторитетом твоей кротости. И так, если хочешь наш союз сделать счастливым, – покажи полное и безусловное доверие ко мне, к моим взглядам, моим убеждениям, отдайся мне вполне, чтобы никто, никто не был между нами судьею и ценителем наших действий. После, победив меня этим доверием, ты убедишься после, в какой степени и я снисходителен к той, к которой получил доверие чрез ее доверенность ко мне. Вот тебе самое средство гармонировать со мною. Таков я.
У меня нет друзей. В этом отношении я совершенно одинок на свете. Одних я слишком мало уважаю, других почти презираю, третьи не умели мне совершенно довериться вначале, и тем не успели получить и мою доверенность. У меня есть несколько приятелей, ни одного неприятеля. Многие правда думают, что они мне неприятели, но я в душе, видит Бог, желаю им добра и готов его всегда сделать, если оно только не противоречит долгу и обязанности. Чтобы быть моим другом, чтобы заслужить полную мою доверенность, для этого нужно многое, чего я ни в одном из моих приятелей не нахожу; и так, тебе предстоит возможность сделаться моим настоящим другом, в тебе я чутьем нахожу эту способность и поэтому заключаю с тобою вечный союз; но от тебя теперь зависит осуществить эту мысль, если захочешь воспользоваться уроком моего самопознания.
Я, как и мы все, способен делать и добро, и зло другим, но не с тою целью, как большая часть людей. Мне совсем не многого стоит сделать пожертвование, которое в глазах других уже может почитаться значительным, но они ошибутся, если будут думать, что я его сделаю из любви к ним. Я его сделаю потому, что это будет мне самому приятно. Но есть некоторые, повидимому, безделицы, которыми я не пожертвую, и именно потому, что они в моих глазах безделицы, и я никогда не намерен удовлетворять капризам людей и, напротив, люблю смеяться над их капризами и вместе с тем люблю их иногда удивлять неожиданностью, исполняя их капризы тогда, когда они этого совсем не ожидали. Мне хочется, чтобы меня не знали. Я держу на ключе храм моего внутреннего быта; туда заглядываю только я один, и до сих пор только одной жене позволять также туда заглядывать, открывая для нее запертую дверь.
1. Правописание Пирогова, за исключением случаев явных описок, сохраняется.
2. Почти во всех письмах Пирогова 50-х годов и во многих более позднего времени встречается слово чувство и производные от него в таком правописании. Это же замечание относится к слову счастье.
3. Это четверостишие, выписанное у Пирагова с грамматическими ошибками, неправильно приписано им Гердеру. Оно принадлежит Гете и взято из «Вильгельма Мейстера». Жуковский дает следующий перевод его: «Кто слез на хлеб свой не ронял, Кто близ одра, как близ могилы, В ночи бессонный не рыдал, Тот вас не знает, вышни силы («из Гете»). Пирогов был в 30-х годах близко знаком с Жуковским, с которым часто виделся в доме И. Ф. Мойера, женатого на дочери Е. А. Протасовой, известной по любви к ней Жуковоского Машеньки Мойер. (О ней – исследование П. Н. Сакулина «М. А. Протасова-Мойер по ее письмам». Спб. 1907).
4. Комментарий в сноске упущен. (Под ред. Матрицы русского самосознания).
Н. И. Пирогов о любви, о призвании женщины-матери и пр.1) / Голос минувшаго. Журнал истории и истории литературы (Год издания III). Под редакцией С. П. Мельгунова и В. И. Семевскаго. № 5. Май. 1915. С. 244 – 253.
[…]
Н. И. Пирогов о любви, о призвании женщины-матери и пр. / Голос минувшаго. Журнал истории и истории литературы (Год издания III). Под редакцией С. П. Мельгунова и В. И. Семевскаго. № 5. Май. 1915. С. 193 - 200.
Фото Автор: Илья Ефимович Репин - http://lj.rossia.org/users/john_petrov/856087.html, Общественное достояние, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=1484103
