«Чтобы красоту создать,
надо самому быть чистым душой».
Михаил Глинка
В 40-е годы XIX века в российском общественном дискурсе появляется новый информационный поток, который сыграет огромную роль в возрождении русского самосознания. Это была группа патриотически настроенных высокообразованных людей, которых позднее назовут «славянофилы». Их деятельность началась с того, что зимой 1839 года Алексей Степанович Хомяков написал и прочитал в одном из московских салонов статью «О старом и новом».
В ней впервые был поставлен вопрос о соотношении «старого» и «нового» в жизни русского общества, о возможности соединения в ней «закона» и «обычая». Статья привлекла внимание патриотически настроенной общественности, был создан кружок, на заседаниях которого продолжились дискуссии относительно истории России и роли запада и русских традиций в ее развитии.
Кружок был небольшим по составу его постоянных членов, но стал своеобразным центром духовной солидарности для многих образованных людей, которые периодически принимали участие в его заседаниях. Членов кружка объединяла православная духовность - все они были верующими людьми, регулярно участвовали в церковных службах, вели духовную жизнь, изучали святоотеческое учение и историю России. И главное – они пытались рассмотреть историю России сквозь призму православной духовности. Это было необходимо для понимания механизмов развития общества и русской культуры.
И эта опора на духовные идеалы традиций позволила славянофилам стать хранителями русских традиций и создать новые духовно-культурные модели возрождения русского самосознания. Ибо сам процесс сохранения культурной традиции заключается не столько в том, чтобы актуализировать в памяти людей исторические события и культурные достижения ее составляющие, но главным образом в том, чтобы создавать на основе новых духовно-культурных моделей проекты для расширения и укрепления информационного поля традиции. Индикаторы и механизмы этой работы были сформулированы в статьях славянофилов.
И. В. Киреевский занимался по преимуществу философией и эстетикой; К. С. Аксаков и Д.А. Валуев – историей России и литературой, Ю. Ф. Самарин - внутренней политикой и крестьянским вопросом, А. И. Кошелев - экономикой и финансами, П. В. Киреевский - фольклористикой. А.С. Хомяков разрабатывал религиозные основания для духовно-культурной платформы славянофильства.
Славянофилы поняли, что в начале XIX века поле русского самосознания, хранителями которого была в основном образованная часть российского общества, стало стремительно сокращаться. Поняли они и то, что западные идеологии – атеизм, нигилизм, анархизм, чуть позднее марксизм и особенно религиозные ереси, которые стремительно распространялись в России, приведут к разрушению русского самосознания и крушению империи. Они начали поиск методов сохранения русских традиций, и их работа дала значительные позитивные результаты.
Православная духовность и высокий уровень научной компетенции по изучаемым вопросам помогали им находить решения, в которых исторические факты и культурные достижения были органично связаны с духовными идеалами. Это позволяло объективно оценить влияние православных идеалов на формирование русских культурных традиций и сделать ряд принципиально новых для того времени выводов, которые и составили духовно-культурную платформу славянофильства.
В рамках дискуссий и обсуждений на заседаниях кружка, Алексей Степанович Хомяков и Иван Васильевич Киреевский выдвинули ряд идей принципиального характера. Эти принципы следующие: первичность православных духовных идеалов в жизни русского человека и общества, Православная церковь – хранительница Истины и закваска организации жизни общества, необходимость самобытного развития Русского царства на основе своих культурных традиций, особая роль России в мире, как защитницы справедливых устремлений других народов.
Разрабатывая духовно-культурную платформу кружка, Хомяков сформулировал принципиально новое определение для церкви: «Единство Церкви следует из единства Божьего, ибо Церковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати». До Хомякова, определения Церкви звучали как единство общности людей в соблюдении обрядов, таинств и других важных, но сугубо внешних атрибутов. Определение Церкви как единства в Святом Духе поставило на первое место главное – необходимость ведения духовной жизни и безусловное подчинение своей жизни евангельским заповедям для пребывания в церкви и спасения. Что интересно, Хомяков не ссылается на святоотеческое учение, но его труды построены на воспроизведении и разъяснении основных идей трудов святых отцов.
Это определение церкви дало русскому обществу новое понимание смыслов соблюдения евангельских заповедей в повседневной жизни – не ради жертвы Богу, ведь Богу наши жертвы не нужны, а ради собственного спасения. До этого многие, в первую очередь, образованные люди были уверены, что молитвенного участия в православных службах и таинствах вполне достаточно для спасения. Кроме того, понуждение самого себя к духовной жизни формирует у человека ключ благочестия, с помощью которого открываются культурно-исторические смыслы русских традиций. Осознание духовных идеалов традиций не только приобщает, но и укрепляет личность в деле сохранения того, что стало для нее мировоззренческой ценностью, позволяет правильно понять смыслы исторических событий и культурных достижений.
В этом выводе и был тот гуманитарный прорыв, который сделали славянофилы – традиция основана на благочестии и укрепляется благочестием. Традицию хранит тот, кто, опираясь на духовные идеалы традиции, сам возрастает в благочестии и создает с помощью публикаций и проектов информационное поле смыслов исторических событий и культурных достижений. И это информационное поле формирует и укрепляет русское самосознание. В этом заключается духовная цельность в сохранении русских традиций – единство духовного возрастания и культурного преображения, одно без другого невозможно.
Это открытие кажется невероятным, ведь мы привыкли к сугубо материалистическому подходу в сохранении культурных традиций – чем больше и разнообразнее культурные мероприятия, тем выше, по нашему мнению, результаты сохранения русских традиций. Согласно этому взгляду духовные идеалы мировоззрения человека определяются сугубо материальными делами. Получается – материя первична, а дух вторичен?
Это заблуждение, которое противоречит закону духовной жизни – дух творит формы своего воплощения в бытии. Только те мероприятия и проекты обеспечивают сохранение культурных традиций, в содержании которых воплощены духовные идеалы. И результативность зависит не от количества стихов, песен и танцев, которые исполнят артисты на концерте, а от насыщенности сценарных номеров духовными идеалами и способностью артистов их передать зрительской аудитории.
Поэтому после одних мероприятий публика уходит равнодушная, после других со слезами на глазах, но без стимулов к действию, а вот после третьих и слезы и стимулы и духовная энергия, которая ищет своего воплощения в делах людей. Но самое главное в том, что создать сценарий с высоким духовным потенциалом могут только носители высокого духовного потенциала. Славянофилы потому и стали основоположниками православной концепции возрождения русского самосознания, потому что сами обладали высоким духовным потенциалом и постоянно духовно возрастали.
Продолжая богословский поиск, Алексей Степанович предлагает формулу духовной организации общества – единство в свободе по закону духовной любви, которая по сути дела становится основным принципом славянофильства. Но разве возможно быть свободными и при этом еще и едиными, ведь моя свобода неизбежно войдет в столкновение с вашей? Возможно, если такая свобода жестко ограничена отношениями духовной любви к ближнему и Богу.
Церковь может и должна стать закваской для воплощения духовной любви в обществе и образцом единства в благодати, а любовь к Богу достигается исполнением евангельских заповедей: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» (Ин.14:21). По мере исполнения евангельских заповедей возрастает благочестие человека и расширяется свобода для добродетели. Традиция укрепляется по мере утверждения в обществе добродетелей, что приводит к возрастанию справедливости и солидарности.
Воплощение евангельских заповедей для достижения духовной любви осуществляется с помощью дел, в которых духовные идеалы превалируют над материальными потребностями. Безвозмездное служение, братолюбие, самопожертвование, нестяжательство, милосердие, совесть, справедливость – все эти качества проявляются в делах духовной любви, ибо они являются идеальными стандартами поведения русского человека. Это совсем не значит, что все русские так себя ведут, но это значит, что человек желающий быть русским стремится воплотить эти качества в своем поведении.
Анализ исторических, литературных и богословских источников позволил славянофилам сформулировать вывод о первичности духовного единства русского общества, которое достигается только через единство в благодати и обеспечивает соблюдение евангельских заповедей блаженства. Там, где нет единства в благодати, там нет единства в самоорганизации и реализации социокультурных проектов.
Через единство в благодати, которое начинается в Церкви, общество наполняется духовной любовью, а каждый духовно единый с Церковью человек получает приобщение к вечной жизни уже здесь на земле. То, к чему Хомяков пришел в своих богословских поисках в середине XIX века, патриарх Сергий (Страгородский) в XX веке изложит следующим образом: «Вечная жизнь как состояние души человеческой не зависит от условий пространства и времени, не приурочена только к миру загробному, а зависит исключительно от нравственного развития человека и, следовательно, может начаться для избранных и в здешней жизни. Получить вечную жизнь не значит перейти из одной области бытия в другую, а значит приобрести известное душевное расположение. Вечная жизнь, таким образом, не получается, а постоянно растет в человеке». Добавим – для человека, верующего в Бога и ведущего духовную жизнь.
Но и для неверующих, приобщение и укрепление в духовных идеалах русской традиции есть принятие историко-культурных стандартов благочестия, соблюдение которых в дальнейшей жизни сформирует русское самосознание. Традицию может хранить и тот, кто считает себя атеистом, но при этом духовно возрастает в процессе культурного самообразования.
Валерий Бухвалов, доктор педагогических наук
