Молитва, как внешний воздух тело, освежает душу и оживляет ее – бодрее и веселее чувствуешь себя, как, прогулявшись на свежем воздухе, чувствуешь себя и физически и душевно бодрее и свежее.
Святой праведный Иоанн Кронштадский
Представьте себе человека, который обращается к невидимому собеседнику, долго ему что-то рассказывает, о чем-то просит, плачет или улыбается, а в ответ слышит лишь тишину. Что это – детский лепет, бред сумасшедшего или признаки белой горячки? Молящийся человек со стороны может выглядеть так же странно и нелепо.
Порой вид искренне молящегося человека может ввести в смущение даже опытного священника. Так в Книге Царств описан случай, когда священник Илий застал за молитвой праведную Анну, просившую Бога о даровании ребенка: «Между тем как она долго молилась пред Господом, Илий смотрел на уста ее; и как Анна говорила в сердце своем, а уста ее только двигались, и не было слышно голоса ее, то Илий счел ее пьяною. И сказал ей Илий: доколе ты будешь пьяною? Вытрезвись от вина твоего. И отвечала Анна, и сказала: нет, господин мой; я – жена, скорбящая духом, вина и сикера я не пила, но изливаю душу мою пред Господом» (1Цар.1,12-15). Молитва Анны была услышана, и Господь дал ей сына, который впоследствии стал знаменитым пророком Самуилом.
Но тут интереснее всего задуматься не о плодах молитвы, а о том, чем же так смутил священника вид молящейся женщины? Для нас, зачастую, молитва становится ритуалом, призванным принести душевное успокоение, замешанное на самолюбовании: «Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, <…> пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк.18,11-12) – я хороший, слава Тебе, Господи! Такая «ритуальная» молитва, вызванная не острой душевной болью, не искренней благодарностью или жгучим покаянием выглядит соответствующим образом – респектабельно и чинно. Те, кто ведет себя подобным образом, любят «ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания <…> на пиршествах, <они> лицемерно долго молятся» (Лук.20,46-47). Вероятно, именно такую «молитву» и таких «молитвенников» привык видеть в храме священник Илий.
Но молитва праведной Анны была иной, она совершенно не думала о том, как выглядит со стороны, вся ее мысль, все ее чувства были сосредоточены на Том, к Кому она обращалась со своей душевной болью, перед Кем «изливала свою душу». Только такая молитва – пламенная и искренняя – способна соединить нас с Богом, эта молитва – особый дар, а значит – чудо. А чудо всегда выглядит «чудаковато», оно выбивается из привычного порядка вещей, поэтому может ввести в смущение.
Впрочем, и «ритуальная» молитва имеет свою ценность. Святитель Феофан Затворник описывает различные степени, которые проходит человек, постигающий искусство молитвы. Первая из них – «телесная», состоящая в «читании, стоянии, поклонах», это и есть описанная нами «ритуальная» молитва, с той лишь разницей, что она должна совершаться со смирением и осознанием своего неумения молиться чисто и искренне. Вторая – «внимательная молитва», при ней «внимание <молящегося> растворяется со словом» молитвы, третья степень – «молитва чувства: от внимания согревается сердце, и что там в мысли, то здесь становится чувством <…> Кто перешел к чувству, тот без слов молится, ибо Бог есть Бог сердца». Четвертая же степень – «духовная» или «непрестанная» молитва.
Молитва раздвигает перед человеком горизонт восприятия мира, и такой человек перестает унывать и отчаиваться, потому что во всем происходящем начинает видеть действие премудрого Творца, он перестает злиться, потому что невозможно злиться, когда миром правит Любовь, он перестает грешить, потому что грех лишит его общения с Богом. В очах такого человека весь мир оказывается пронизан ощущением прекрасного – особой поэзией, и душа такого человека не может не молиться: «Господи! Ты испытал меня и знаешь. Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали. Иду ли я, отдыхаю ли – Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе. Еще нет слова на языке моем, – Ты, Господи, уже знаешь его совершенно. Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою. Дивно для меня ведение [Твое], – высоко, не могу постигнуть его! Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, – и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя. Скажу ли: "может быть, тьма скроет меня, и свет вокруг меня [сделается] ночью"; но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день: как тьма, так и свет. Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей <…> Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это» (Пс.138,1-14).
Пасха. ру
