До сих пор в массовом сознании людей существует ложь относительно судьбы пленных солдат и командиров Красной Армии. Первая часть лжи заключается в том, что Сталин огульно обвинил всех воинов Красной Армии попавших в плен – предателями и ничего не сделал для облегчения их участи. Мол, Сталин отказался подписать конвенции об отношении к пленным, и это привело к тому, что миллионы пленных погибли в нацистских концлагерях. Вторая часть лжи заключается в том, что после войны, все советские военнопленные, освобожденные из концлагерей, были без суда и следствия отправлены в советские лагеря на Колыму, а многие просто расстреляны. Правда же такова.
Еще 12 мая 1930 года было объявлено, что СССР без каких-либо оговорок присоединяется к Женевской конвенции об улучшении участи плененных, раненых и больных в действующих армиях. Полное оформление присоединения к конвенции в соответствии с действующими тогда нормами международного права и Конституцией СССР произошло 25 августа 1930 года.
Жулики от истории, как правило, умышленно забывают сообщить, что, согласно статье 4 упомянутой выше конвенции, «Держава, взявшая военнопленных, обязана заботиться об их содержании». А согласно статье 82, «положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах».
1 июля 1941 года правительство СССР утвердило специальное «Положение о военнопленных». Во многом оно соответствовало Женевской конвенции «Об обращении с военнопленными», а в 1942 году СССР заявил, что будет соблюдать Гаагские конвенции 1899 и 1907 гг. на основе взаимности. Германия в ходе всего периода войны против СССР использовала «оговорку всеобщности», согласно которой вышеперечисленные конвенции переставали действовать, если в войну вступало государство, официально не являющееся их участником. Это позволило Германии отбросить принятые всеми цивилизованными народами законы и обычаи войны и вести на Востоке войну на полное уничтожение противника и его государства.
Из выше указанного очевидно, что все расходы по содержанию военнопленных должно нести государство, их захватившее. Желая задним числом оправдать зверства гитлеровцев, жулики от истории злоумышленно приплетают сюда Международный Красный Крест – что-де Сталин злоумышленно отказался от взноса денег в эту контору.
Сталин знал о том, что творится в лагерях для советских военнопленных. Именно поэтому уже в первые месяцы войны Правительство СССР через посредников обращалось к руководству нацистского рейха, пытаясь облегчить участь советских военнопленных. Ведь СССР не отказывался ни от Женевской, ни от Гаагских конвенций. Введение в дипломатический оборот Гаагских конвенций 1899 и 1907 гг. было связано с тем, что благодаря работе советской разведки, Сталин был хорошо осведомлен о полном отказе гитлеровцев от исполнения предписаний Женевской конвенции. А поскольку от Гаагских они не отказывались, Сталин попытался использовать этот шанс ради облегчения положения советских военнопленных.
17 июля 1941 года Народный комиссариат иностранных дел СССР официально напомнил шведскому посольству, что Советский Союз поддерживает Гаагские конвенции, а также Женевскую конвенцию. И что на основах взаимности Советский Союз готов их выполнять, 8 августа того же года послы и посланники стран, с которыми СССР имел тогда дипломатические отношения, получили ноту Советского правительства. В ней вновь обращалось внимание на то, что советская сторона признает Гаагские, а также Женевские конвенции, и вновь выражалась надежда, что и другая сторона будет их соблюдать. Однако бесчеловечное отношение к советским военнопленным не прекращалось.
26 ноября 1941 года «Известия» опубликовали ноту Народного комиссариата иностранных дел СССР, врученную накануне всем дипломатическим представительствам. В ней говорилось: «Лагерный режим, установленный для советских военнопленных, является грубейшим и возмутительным нарушением самых элементарных требований, предъявляемых в отношении содержания военнопленных международным правом, и, в частности, Гаагской конвенцией 1907 г., признанной как Советским Союзом, так и Германией». Подобные ноты неоднократно представлялись и впоследствии.
За годы войны в немецкий плен попало 4 млн. 559 тысяч солдат и офицеров. Вернулись на Родину только 1 млн. 836 тысяч. Остальные, в большинстве в своем, погибли в плену. Для сравнения в советский плен попало 4 млн. 126 тысяч немцев и их союзников. В плену умерли от ран и болезней 581 тысяча человек, остальные вернулись домой. Что называется, почувствуйте разницу.
В своем письме от 28 февраля 1942 года начальнику штаба ОКВ В. Кейтелю, министр по делам оккупированных территорий А. Розенберг отмечает, что «судьба советских военнопленных в Германии является трагедией огромного масштаба. Из 3,6 миллиона военнопленных в настоящее время только несколько сотен тысяч являются работоспособными. Большая часть их умерла от голода или погибла в результате суровых климатических условий, тысячи также умерли от сыпного тифа. Когда военнопленные не могли на марше идти вследствие истощения и голода, их расстреливали на глазах охваченного ужасом гражданского населения, и тела их оставались брошенными. Во многих лагерях пленным вообще не предоставляли никакого жилища. Они лежали под открытым небом во время дождя и снегопада. Им даже не давали инструментов, чтобы вырыть ямы и пещеры. Систематической санитарной обработки военнопленных и самих лагерей, по видимости, вообще не предусматривалось».
В результате жестокого обращения смертность среди военнопленных в годы Второй мировой войны, по данным немецкого историка Х. Штрайта, изучавшего архивы ОКВ, достигла 57,5%. Для сравнения приведем следующие цифры: смертность среди русских военнопленных в Германии в годы Первой мировой войны составила 5,4%; смертность среди американцев и англичан, находившихся в плену у немцев в годы Второй мировой войны, составила 3,5% или 8348 человек, - примерно столько советских военнопленных умирало ежедневно осенью 1941 года; смертность среди военнопленных вооруженных сил Германии, находившихся в лагерях НКВД в годы Второй мировой войны и послевоенный период составила на 1 июня 1947 года 14,5%.
Теперь о послевоенной судьбе советских пленных. По данным на 1 марта 1946 года из 4 млн. 200 тысяч прошедших проверку бывших военнопленных и гражданских лиц: направлены – в воинские части 42,82%, в рабочие батальоны – 22,37%, отправлены к месту жительства – 18,51%, продолжена проверка – 1,81%, передано в распоряжение НКВД 14,69%. Никакой массовой депортации репатриированных в лагеря и тем более расстрелов без суда и следствия не было.
За годы Великой Отечественной войны в плену у гитлеровцев оказались 83 генерала Красной Армии. 26 из них погибли по разным причинам: расстреляны, убиты лагерной охраной, умерли от болезней и истощения. Оставшиеся 57 генералов после Победы были депортированы в СССР. Из них 32 человека – репрессированы: 7 повешены по делу Власова, 17 расстреляны на основании приказа Ставки № 270 от 16 августа 1941 года «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий», 8 генералов за преступное поведение в плену были приговорены к различным срокам заключения. Оставшихся 25 человек после более чем полугодовой проверки оправдали. Некоторых генералов оставили на действительной военной службе, как, например, бывшего командующего 5-й армией Киевского Особого Военного Округа М. Потапова и других. А некоторых уволили по состоянию здоровья: гитлеровский концлагерь – не санаторий.
То есть без малого 44% генералов оправдали, причем для этого потребовалось чуть более полугода. Следовательно, ни о какой кровожадности СМЕРШа или сталинского правосудия речи быть не может. Тем более что еще восьми генералам жизнь была сохранена – они получили различные сроки заключения.
Валерий Бухвалов, доктор педагогических наук
