Знакомясь с отношениями, сложившимися между русским оперным и камерным певцом, солистом Большого и Мариинского театров Федором Ивановичем Шаляпиным и моряками Военно-Морского флота России, увидел четыре составляющие: первая-Шаляпин и Балтийский флот, вторая –Шаляпин и Черноморский флот, третья- Ансамбль песни и пляски Черноморского флота, четвертая- вокальный ансамбль имени Федора Ивановича Шаляпина.
ФЕДОР ШАЛЯПИН И БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ
О дружеских отношениях Федора Ивановича Шаляпина и моряков Балтийского флота прочитал во 2 томе «Летописи жизни и творчества Ф.И. Шаляпина», что дал мне для знакомства с вопросом экс-председатель «Вятского Шаляпинского общества» Борис Васильевич Садырин, а о страницах, интересующих сведений, сообщила по телефону действующий сегодняшний руководитель организации Татьяна Ивановна Кармазина.
Отыскал в «Летописи жизни и творчества Ф.И. Шаляпина» исторические записи:
«13 октября 1917 года «…К Ф.И. Шаляпину явились представители исполнительного комитета Кронштадтского совета рабочих и солдатских депутатов и обратились с просьбой выступить в специальном концерте в Кронштадте. Ф.И. Шаляпин ответил, что принципиально ничего не имеет против такого выступления. Теперь ищут помещение (Бирж. вед. 1 4окт. веч. вып.). Концерт был назначен на 28 октября (ЦГАЛИ, ф. 912, оп.4, ед. хр. 288, л.1), но из-за революционных событий перенесен на 17 декабря.
17 декабря. Народный концерт Шаляпина в Морском манеже в Кронштадте (по приглашению исполкома Кронштадтского СРСД), с участием В.С. Маратова (фп.), Е.В. Вольф-Израэля (виолончель) и оркеста флотского полуэкипажа п/у А.Ф. Бауэра. В программе: «Пророк» Римского-Корсакова, «Последний рейс» Альнеса, «Сказание о Ермаке Тимофеевиче» Ипполитова-Иванова, «Как король шел на войну» и «Три дороги» Кенемана, «Сомнение» Глинки, «Песня о блохе» Мусоргского, «Марсельеза» Руже де Лиля, «Дубинушка» и др. (Программа.-ЦГИАЛ, ф.497, оп.18, ед. хр.1212, л.12-13).
«Я горд и рад, и счастлив, что смог к вам приехать, -говорил певец, обращаясь к двенадцати тысячной аудитории Кронштадских матросов и солдат.-Граждане матросы и солдаты! Учитесь и обучайте других! Только знание открывает человеку дорогу к светлому будущему! (Вечерние новости, 18 декабря).
Следующая запись сообщает:
Около 25 февраля. Концерт Шаляпина в Кронштадте. «Состоявшийся на днях в Кронштадте концерт Ф.И. Шаляпина дал чистого сбора около 9 тысяч рублей (Театр, 28 февр.-2 марта).
16 апреля. «Севильский цирюльник» в Кронштадте (спектакль организован Кронштадтским отделом политического подотдела Балтийского флота и культ.-просвет. секцией Дома Советов). Розина –Р.Горская, Берта-Е Смолянова, Фигаро-И. Иванцов, Бартоло-П. Журавленко, Фиорелло-А Соболевский, Офицер-В. Калинин. Дио. А Бауэр».
Нашел публикацию на «ЛитВек - электронная библиотека» о концерте в 17 декабря 1917 года в Кронштадте «Шаляпин в Петербурге-Петрограде >> страница 50:
«В зале Морского манежа собралось двенадцать тысяч слушателей. Артист исполнил романсы «Пророк», «Блоха», а также «Сказание о Ермаке», революционный гимн Франции «Марсельезу», пел народные песни и, конечно, «Дубинушку». В ответ на аплодисменты Шаляпин поблагодарил матросов и произнес краткую речь об огромной роли просвещения народа. В матросском приветствии артисту говорилось: «Великий гений мира, сын российско-трудовой семьи Федор Иванович! Прими от имени Красного революционного Кронштадта, товарищей моряков, солдат, рабочих и работниц сердечное российское спасибо за твой великий дар твоего труда на святое дело просвещения молодой российской демократии и искренние пожелания здравствовать тебе и твоему семейству на многие, многие лета... Да здравствует царство социализма!»
Весь сбор с концерта пошел на культурно-просветительные нужды.
Бывший матрос крейсера «Варяг», участник штурма Зимнего дворца Н. П. Ядров вспоминал, что в конце 1917 года Шаляпин выступал в Мариинском театре в концерте для фронтовиков. В зале было холодно. Слушатели сидели в полушубках и валенках. Дрова в ту пору были дефицитом и выдавались жителям на вес — пуд на человека.
Артистов Мариинского театра часто приглашали участвовать в концертах для бойцов. Но Шаляпин умел особенно поднимать настроение и воодушевлять уходивших на фронт моряков. Концерты для них устраивались в здании бывшего гвардейского экипажа на Благовещенской площади (ныне площадь Труда), в зале кинотеатра «Школюнг».
Время было тяжелое. Страна, разоренная войной, испытывала необычайные трудности. Не хватало продовольствия. Выступления артистов оплачивались часто не деньгами, а продуктами: фунт муки, полфзшта сахару, дюжина селедок — таковы были концертные «ставки».
Перед матросами Шаляпин нередко выступал не в концертном фраке, а в народном костюме — в подпоясанной шнуром широкой голубой рубашке и высоких русских сапогах, а иногда в матросской форменке, подаренной ему моряками. Когда певец исполнял «Дубинушку», он часто призывал слушателей подпевать ему. Зал дружно подхватывал песню, последний куплет тонул в шквале аплодисментов.
Много лет спустя ленинградский поэт Виссарион Саянов вспоминал об
одном из таких концертов перед матросами и посвятил ему стихотворение:
Я навсегда запомнил вечер темный
В далеком восемнадцатом году,
Когда на сцене средь толпы огромной
Вдруг оказался сразу на виду
У всех сидевших в театральном зале
Огромный белокурый человек.
Его аплодисментами встречали
Восторженно...
..Запел Шаляпин о мечте, о жизни,
О трудных днях, и о тоске дорог,
И о любви — с такою укоризной,
С такою болью, что сдержать не смог
Я слез своих и, не таясь, заплакал.
А рядом примостившийся матрос
Мне погрозил...
Но всхлипнул он, однако,
Хоть и стыдился этих чистых слез.
А бас гремел, над всей страною несся,
Всей силой славил жизни торжество,
И революционные матросы
В тот вечер жадно слушали его.
Он дальше пел, и становился проще,
И напоследок стал нам всем родной,
Всей неизбывной русской силы мощен,
Красив всей чистой русской красотой.
На сайте «ВикиЧтение» попала на глаза публикация: Я хочу рассказать вам...Андроников Ираклий Луарсабович «РАССКАЗЫВАЮТ СТАРЫЕ МОРЯКИ».
РАССКАЗЫВАЮТ СТАРЫЕ МОРЯКИ
В ответ на радиопередачу, в которой я огласил письмо Ф. И. Шаляпина к А. М. Горькому, пришел пакет из Ленинграда. Прислал его Николай Павлович Ядров, бывший матрос легендарного крейсера «Варяг», участник штурма Зимнего дворца в октябре 1917 года, член Военного отдела Народного Комиссариата по морским делам, прослуживший на флоте около полувека, ныне персональный пенсионер. Товарищ Ядров сообщал, что в молодости ему посчастливилось не только слышать Федора Ивановича Шаляпина, но и встречаться с ним.
На портале «ГРАФД» Нашел сведения об авторе рассказа Николае Павловиче Ядрове.
Он родился в Петербурге в семье матроса Гвардейского флотского экипажа. В 1906 г. поступил юнгой на флот и закончил службу через 15 лет, служил на крейсере «Варяг». Во время Октябрьской революции участвовал в штурме Зимнего дворца, был членом Военного отдела Народного комиссариата по морским делам. В последние годы жил в Ленинграде, читал лекции в Военно-морском научном обществе.
Ядров Николай Павлович матрос крейсера «Варяг», член Военного отдела Народного Комиссариата по морским делам, член КПСС с 1924 г., 1896 – ? гг.
В дореволюционную пору дирекция Мариинского театра в Петербурге часто использовала в качестве статистов матросов Гвардейского экипажа. В число этих статистов попал и матрос Ядров. Благодаря этому в продолжение нескольких лет он имел возможность постоянно слушать лучших русских певцов, в том числе и Шаляпина.
К своему письму Н. П. Ядров приложил несколько страничек воспоминаний. Написаны они очень просто и непринужденно. И для нас интересен в них не только тот, о ком они рассказывают, интересен и тот, кто писал их, — не директор театра, не сослуживец-артист, не личный враг и не личный друг Шаляпина, а рядовой человек, скромный участник оперного спектакля, восторженный почитатель великого певца.
Мы часто читаем: «Рабочая аудитория любила Шаляпина…», «Искусство Шаляпина было доступно…» Но почти всегда это пишут критики и биографы, историки театра, люди искусства. Здесь мы видим великого певца глазами молодого матроса, и глаза эти смотрят на сцену не из театрального зала, а из-за кулис. Мы видим Шаляпина в моменты творчества — на сцене и в артистической. Видим его перед бойцами, уходящими на фронты гражданской войны.
В мемуарную литературу о Шаляпине воспоминания Н. П. Ядрова вносят подробности живые и достоверные.
В рассказе старого моряка мы улавливаем тот восторг, тот сердечный трепет, который вызывали игра и пение Шаляпина. И хочется сказать спасибо товарищу Ядрову за то, что он написал эти странички и разрешил опубликовать их.
Н. П. Ядров пишет:
В минувшие годы, до революции, Мариинский театр в Петербурге по договоренности с Гвардейским экипажем, в зависимости от того, какая идет опера или балет, требовал на каждый день столько-то матросов-статистов. Нас, матросов, строем водил в театр уитер-офицер Ермаков, который хорошо был знаком с театральной жизнью.
Начиная с 1912 года, я постоянно бывал статистом. За каждый выход на сцену нам платили 25 копеек, а с 1915 года прибавили — стали платить 50. В то время для нас это деньги были большие, так как матрос получал жалованья всего 87 с половиной копеек в месяц.
СТАТИСТ (нем. Statist, от греч. отатб? стоящий) актёр, исполняющий роли без слов (или состоящие из неск. слов), участник массовых сцен-https://yandex.ru/search/?text.
Много интересных артистов удалось мне видеть и слышать в те времена — Собинова, Андреева, Смирнова, Каракаша, Тартакопа, Збруеву. Но особенно запечатлелся в моей памяти облик Федора Ивановича Шаляпина. Мне посчастливилось видеть его в операх «Русалка», «Иван Сусанин», «Фауст», «Хованщина», «Севильский цирюльник», «Юдифь», «Князь Игорь», «Борис Годунов» и других. Сорок с лишним лет прошло с тех нор. Но созданные великим артистом образы и по сей день сохраняются в памяти. Его чарующий голос забыть невозможно.
Когда выступал Шаляпин, билет достать было трудно. Длинная очередь толпилась в морозные дни около Мариинского театра, двигалась медленно, но все же люди стремились купить билет в кассе: барышники продавали с рук по спекулятивной цене, втридорога. А на те спектакли, где сразу пели Шаляпин и Собинов, цены и в кассе повышались в три раза.
Студентам трудно было попасть в театр. Они часто просили нас провести их. И вот, когда мы шли строем в театр, студенты пристроятся к нам, и мы проводили их за кулисы.
Если выступает Шаляпин, весь театр, галерка, проходы заполнены народом. Нарушались все правила пожарной безопасности — так много было всегда желающих попасть на спектакль. До начала еще далеко, но подойдешь к занавесу, посмотришь через дырочку в зал — народу там столько, что как в муравейнике шевелятся, все проходы забиты приставными местами…
Когда Федор Иванович шел из своей артистической на сцену, впереди бежал его секретарь Исай Григорьевич Дворищин и говорил: «Шаляпин идет, Шаляпин…»
Перед кулисой Федор Иванович садился в кресло и громко пробовал свой голос, а мы, статисты, во все глаза глядели на него. Некоторые даже пытались заговорить с ним, пока Дворищин не гнал их прочь.
Сидит он в кресле, такой величественный, царь Борис Годунов, в парчовом одеянии, усыпанном разноцветными камнями…
Величественна была осанка Шаляпина, когда, стоя на паперти Успенского собора, он исполнял знаменитый монолог: «Скорбит душа…»… А мы, матросы, в это время стояли, переодетые стрельцами, совсем недалеко от него. В другой картине — в царском тереме, исполняя монолог: «Достиг я высшей власти. Шестой уж год я царствую спокойно…», Шаляпин умел это слово «спокойно» так спеть, что мурашки по спине бегали.
В опере «Борис Годунов» Шаляпин совершенно преображался. Он заставлял забывать, что перед тобою артист, а не сам царь Борис. А когда произносил: «Чур, чур, дитя… Не я твой лиходей…», я тоже невольно ощущал неодолимый ужас и не мог не смотреть в тот угол, куда Шаляпин устремлял свой взгляд, как-то по-особенному вперив его в одну точку. Голосом, полным дрожи, он говорил: «Что это там… в углу?» Так велика была сила артистического дарования Шаляпина, что впечатление это не изгладилось из моей памяти до сих пор.
До чего же он был хорош! Как любила его публика! Гром аплодисментов после каждой картины. Он раза два-три выйдет, а его все вызывают. Администрация, директор театра — все просят его выйти на сцену. Но у него на переодевание и грим уходило немало времени, и выходить в перерывах кланяться он не любил.
Со сцены в артистическую уборную он возвращался весь мокрый. Бывало, сидит в кресле перед большим зеркалом в одной нижней рубашке — такой весь красный, как будто только что вышел из парилки. Обтирается полотенцем, а сам, улыбаясь, говорит: «Ну что? Понравилось тебе, как я спел?» — «Да, говорю, Федор Иванович, очень понравилось. А сейчас смотрю на Вас — Вы не такой, как на сцене». А он переодевается и говорит: «Мне надо быстро готовиться к следующей картине, а тут все еще просят, чтобы я вышел на аплодисменты».
Гримировался он сам, ему только преподносили карандаши да краски. В это время я всегда старался уловить момент поговорить с ним. Приятно было говорить с ним. Душа у него была русская!
Мне пришлось видеть, как Шаляпина в одеянии царя Бориса рисовал художник А. Я. Головин. Шаляпин в это время жаловался мне: «Вот, надо позировать!» Позировал он в продолжение нескольких минут каждый раз перед тем, как выйти на сцену.
Великий театральный художник Александр Яковлевич Головин (1863-1930) создал великолепные декорации и костюмы к постановке оперы Модеста Мусоргского «Борис Годунов». Он же написал портрет исполнителя партии царя Бориса, Федора Шаляпина, на фоне тяжелого, столь же драгоценного, как и парчовые одежды царя, занавеса Мариинки. Шаляпин позировал художнику в гриме, прямо после спектакля, и это не случайно, ведь актеры не сразу выходят из сыгранного образа, в них еще долго не остывает вдохновение. Так Головин пытался уловить и донести до нас хотя бы тень, частицу того ошеломляющего впечатления, которые испытывали слушатели и зрители от гениальной игры Шаляпина.
После спектакля народ долго не расходился… Оперу «Борис Годунов» мне удалось видеть раз десять. И всегда с участием Шаляпина. В 30-е годы я как-то снова смотрел «Бориса Годунова», но это было уже не то…
В Мариинском театре в те годы был дирижером композитор Направник. Бывало, станет за шопитр, раскроет партитуру, палочкой взмахнет — и польются чарующие звуки. Направник был маленького роста, подтянутый, в черном фраке, голова белая. Помню, Шаляпин на репетициях иногда подправлял оркестр. Направник долго не соглашался, но Шаляпин как-то умел подчинить себе и его. На репетициях все пели полным голосом, а Шаляпин — негромко.
На спектакле «Руслан и Людмила» в перерывах, когда Шаляпин не пел, он любил пошутить. Иной раз так рассмешит, что фыркнешь. Эти шутки он устраивал тут же, за кулисами, во время спектакля.
Однажды за кулисами Шаляпин, Тартаков, Сибиряков и другие артисты слушали молодого певца Пиотровского. Он потом выступал в Литве под своим настоящим именем — Кипрас Петраускас — и удостоен звания Народного артиста СССР. Шаляпин сказал тогда о нем: «Это — наша восходящая звезда».
Шаляпин носил звание «солиста его величества», а мы, матросы, до революции назывались «нижними чинами». Иначе сказать, нас считали людьми низшего сорта. В Кронштадте у входа в сад и в Летнем саду в Петербурге, да и в других садах были надписи: «Строго воспрещается вход нижним чинам и собакам». Нижним чинам не разрешалось ходить по правой стороне Невского проспекта. Но Шаляпин был всегда прост с нами и сердечен, поговорит с тобой, пошутит, как с равным.
В конце 1917 года Шаляпин выступал в Мариинском театре, в концерте для фронтовиков. Солдаты и матросы сидели в театре в полушубках и валенках, внимательно слушали Шаляпина. В зале было холодно. В то время в Петрограде был топливный кризис, население получало дрова на вес — не более пуда.
В 1918 году я был членом Военного отдела Народного Комиссариата по морским делам. Мы располагались в бывшем здании Гвардейского экипажа. Тут из матросов формировались экспедиционные отряды. К нам часто приходили артисты Мариинского театра. Шаляпин своим исполнением песен умел поднимать настроение, умел воодушевлять уходивших на фронт моряков. Перед каждой отправкой матросов мы старались устроить концерт для них в нашем кинотеатре «Школюнг». На этих концертах выступали певцы Сибиряков, Пиотровский, балерина Люком и другие. После концерта артисты поднимались на второй этаж, и мы с ними расплачивались продуктами: кому давали фунт муки, кому — полфунта сахару, кому — селедки. Один раз Шаляпин и Сибиряков были так тронуты этим вниманием, что здесь же, в Военном отделе, запели какой-то дуэт, не помню какой. Мы с большим вниманием слушали их. А потом все сошли вниз и провожали отряд моряков, уходивший на фронт.
Но случалось, что Шаляпин ставил нас, членов Военного отдела, в трудное положение. Один раз запросил полпуда муки. Это по тем временам! Нам пришлось посоветоваться, дать ли столько. Но после его концерта матросы всегда загорались — решили дать.
В 20-х годах я служил на Гидроавиационной базе Балтфлота. Наш отряд был расквартирован на Каменноостровском проспекте, а за углом был дом Шаляпина. Многие матросы нашего отряда ходили к нему на квартиру, и он с ними охотно беседовал на разные темы.
В последний раз я встретился с Шаляпиным весной 1921-го или 1922 года — сейчас трудно вспомнить. Мы ехали на грузовике по служебным делам по Каменноостровскому, ныне Кировскому, проспекту. У нас были бочки из-под бензина. На проспекте стоит Федор Иванович, в сером костюме, с тросточкой, на руке пальто. И машет нам тросточкой: «Моряки, вы куда едете?» Мы отвечаем ему: «На Гутуевский остров». Он просит, чтобы мы взяли его на грузовик, — в Петрограде с транспортом было плохо. Так мы, стоя в кузове, и ехали с Шаляпиным. Он сказал нам, что ему надо в портовую таможню, что он уезжает на гастроли за границу. В грузовике бочки железные катались, и стоять было трудно. Но мы довезли Шаляпина до портовой таможни. Федор Иванович испачкал свой костюм, но мы его бензином отчистили и распрощались с Шаляпиным. Больше нам не суждено было свидеться.
Так заканчиваются воспоминания бывшего матроса Балтийского флота Николая Павловича Ядрова, члена КПСС с 1924 года.
Знакомство с ним привело к тому, что в моих руках оказался еще один документ о Ф. И. Шаляпине. Н. П. Ядров заочно познакомил меня с близким своим другом — моряком А. Е. Воробьевым.
Александр Ефимович Воробьев — старый большевик. В начале 900-х годов он работал в Нижнем Новгороде вместе с Я. М. Свердловым. Потом служил в Балтфлоте. В октябре 1917 года вместе с Ядровым штурмовал Зимний, был начальником караула в Смольном, у В. И. Ленина, потом первым комиссаром Балтфлота. Много энергии отдал А. Е. Воробьев организации экспедиционных отрядов морской пехоты, уходивших на фронты гражданской войны.
В письме А. Е. Воробьева содержатся важные сведения о помощи, которую Ф. И. Шаляпин оказал подпольной организации нижегородских большевиков. Вот что рассказывает Александр Ефимович:
Помнится, это было в году в 1902 или в 1903. Федор Иванович Шаляпин пел на Нижегородской ярмарке, в Ярмарочном театре. Я работал в ту пору на Сормовском заводе, был профессиональным революционером.
Нам была необходима денежная помощь на покупку печатного агрегата. Яков Михайлович Свердлов, Иван Чугурин (работавший впоследствии в большевистском подполье на Урале) и я поехали к Алексею Максимовичу Горькому, чтобы посоветоваться. А. М. Горький очень сочувственно отнесся к нашей идее и поехал с нами на ярмарку, в оперный театр, к Федору Ивановичу Шаляпину. В театре шла репетиция оперы «Фауст», в которой Шаляпин пел партию Мефистофеля. После репетиции Федор Иванович встретил нас в своей артистической уборной.
Горький изложил ему нашу просьбу.
— А это не опасно? — спросил Шаляпин. — Ведь вы рискуете многим!
Алексей Максимович ответил ему, что мы народ опытный.
Шаляпин сказал Алексею Максимовичу, что даст ответ на следующий день, а нас пригласил в оперу, принес три контрамарки.
Когда мы вышли от Шаляпина, Горький сказал Свердлову:
— Ты обязательно послушай с ребятами оперу «Фауст». Шаляпин второй раз будет петь Мефистофеля.
В этот вечер я впервые услышал Шаляпина. Это был настоящий дьявол! Вся публика была потрясена его голосом и игрой. Театр дрожал от оваций.
Через три дня Я. М. Свердлов сообщил, что деньги получены. Агрегат был куплен, и вскоре подпольная типография заработала.
А мы продолжали получать от Федора Ивановича контрамарки и ходили слушать оперы, в которых он пел. Не раз он приводил нас к режиссеру, и мы участвовали статистами в операх «Аида» и «Демон».
В 1918 году, когда я был первым комиссаром личного состава Военно-Морского Балтийского флота, Я. М. Свердлов вызвал меня в Смольный и спросил:
— Чем может ваш флот помочь железнодорожникам Украины?
Я подумал и ответил, что мы можем устроить в Летнем саду концерт с участием Шаляпина. Яков Михайлович обещал нам напечатать афиши и дал возможность организовать концерт в Летнем саду. Я поехал к Шаляпину на Петроградскую сторону (улицы теперь не помню). Когда я напомнил ему о наших встречах в Нижнем-Новгороде, он усадил меня в кресло, и мы стали говорить о прошедших годах. Федор Иванович был очень любезен и не только согласился выступить в нашем флотском концерте, но написал нам рекомендательные письма к артистам, которые могли бы также принять участие в нем.
В тот вечер, когда состоялся концерт, была прекрасная погода. У входа в Летний сад стояли моряки и продавали билеты. В середине сада мы установили высокую площадку, с которой выступали артисты.
Чудесно пел Шаляпин! Было так тихо, что его прекрасный голос был ясно слышен и публике, которая не смогла попасть в сад, а стояла за решеткой и слушала наш флотский концерт. Помню, сбор был колоссальный для того времени. После концерта стали думать, как отблагодарить артистов. Решено было преподнести им армейские пайки.
В дальнейшем мы не раз приглашали Шаляпина в Морской корпус и в Гвардейский экипаж. Эти выступления Шаляпина долго-долго вспоминали потом военные моряки. Великий артист шел в народную массу без гордости и зазнайства. Вот почему мы в те суровые годы с особенным удовольствием слушали, как Шаляпин пел «Есть на Волге утес…» или «Дубинушку».
И нам, ветеранам, хочется, чтобы память о народном русском певце была сохранена для будущих поколений.
Это письмо, так же, как и воспоминания Н. П. Ядрова, еще раз — и очень авторитетно — подтверждает силу шаляпинского искусства, свидетельствует о том, какое огромное воздействие оказывало пение Шаляпина на людей.
Недавно А. Е. Воробьев умер. В конце письма он ставил вопрос об организации музея Ф. И. Шаляпина, о чем, кстати сказать, пишут многие. И действительно, пора создать такой музей — в Москве, в доме № 25 по улице Чайковского, где жил великий русский артист и где в 1957 году установлен его мраморный бюст.
ФЕДОР ШАЛЯПИН И ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ
Предлагаемый материал, подготовлен на основе публикации «Шаляпин на флоте Колчака. Год 1917-й», которую направил мне по электронной почте автор-вице-президент Международного Шаляпинского центра, председатель Шаляпинского общества (г.Санкт-Петербург), один из тех подвижников, благодаря которым имя Шаляпина и его наследие сохраняется для русской культуры- Юрий Антонович Пономаренко.
С этим замечательным человеком меня познакомил экс-председатель «Вятского Шаляпинского общества» Борис Васильевич Садырин при посещении ветерана в День пожилых людей 1 октября 2021 года, за что я очень ему благодарен. Разговор состоялся по сотовому телефону, но получил продолжение в нашей переписке, позволившей заочно прикоснуться к страницам первой Шаляпинской энциклопедии.
НАЧАЛО ДРУЖБЫ С МОРЯКАМИ-ЧЕРНОМОРЦАМИ
Федора Ивановича Шаляпина матросы приглашают на концерт в Севастополь.
Вот, что пишет его дочь, И. Ф. Шаляпина: "...Однажды днем к нам пришли несколько неожиданные гости - матросы из Севастополя. Они приехали пригласить Ф. И. выступить с концертами на кораблях. Идея эта отцу очень понравилась. Он предложил большую концертную программу, в которую включил только что сочиненную им самим "Песню о Революции"*(И. Ф. Шаляпина. Страницы жизни. "Слава Севастополя", 11 сент. 1965 г.) И было это на даче Мурзаевой в Н. Мисхоре.
Судя по прессе и воспоминаниям участников, к Шаляпину приехали:
от Севастопольского Клуба Армии и Флота - Александр Филиппович Кузнецов, матрос дальномерщик, член судкома крейсера "Память Меркурия", стоящего на рейде Севастопольского порта, родом из Самары ("мой земляк", - сказал артист), который на память о концерте получил от Шаляпина фото с автографом, уже будучи в Кронштадте в окт. 1917 г.(ЗО); от Общества народных университетов - Ал. Н. Кондури (А. К), официальный корреспондент Петроградского телеграфного агентства (ПТА), зам. и ВРИО гл. редактора газеты "Крымский вестник", секретарь Бюро Севастопольского объединенного педагогического комитета, член Исполкома Общества народных университетов, от Комитета Союза Инвалидов - персонально пока не известно, от Летнего Городского театра - Вениамин Иванович Никулин, антрепренер и директор.
В Севастопольском Летнем театре 2 июля заканчивались гастроли драматической труппы, а оперная во главе с А. Ф. Федоровым, объявленная в рекламе на б июля, запаздывала с приездом - вот тут-то, к приглашающим Шаляпина морякам и подключился антрепренер, и директор Летнего Городского театра В.И. Никулин.
Город русской морской славы в 1917 году.
Шаляпин (10-15 июня) на автомобиле с личным шофером из Фороса прибывает в Севастополь, чтобы дать концерт в пользу раненых и больных фронтовиков. Он остановился в гостинице "Кист".
"...Севастополь очень красивый европейский город, далеко оставляющий за собой большинство провинциальных городов. Прекрасные широкие улицы, превосходно вымощенные гранитными кубиками, с деревьями по обочинам, застроены большими красивыми домами из инкерманского камня, не нуждающегося в штукатурке.
По улицам мчатся электрические трамваи, а роскошные магазины с зеркальными стеклами останавливают внимание не одного только провинциала.
В Севастополе превосходный Приморский бульвар, весьма оживленный и привлекающий в летнее время множество фешенебельной публики, отнюдь не похожей на глухую провинцию, а севастопольские дамы по изяществу и умению носить костюм успешно конкурируют с столицей и вообще с курортной публикой, всегда уделяющей много внимания внешности... Севастополь - военно-морской порт. В бухтах его имеет пребывание Черноморский военный флот..." - Таким город представлялся путешественникам в путеводителях по Крыму в начале 20 века.
Несмотря на затяжную войну, революционное брожение в армии и на флоте летом 1917 года, Севастополь, пожалуй, был единственным городом, в котором чувствовалась военная дисциплина и порядок. В Зимнем городском и Морском собраниях, Народном доме и на Приморском бульваре почти ежедневно в благотворительных целях: в пользу раненых и членов их семей, народных университетов и т. д. проходили митинги-концерты. Как правило, перед концертом в честь "Борцов за свободу" исполнялись "Марсельеза", и по окончании "Варшавянка".
Особой популярностью пользовались народные песни. Публика валом валила на Примбуль. Поражает посещаемость зрелищ в Севастополе военной поры: при 69 432 жителях (из них обоего пола старше 13 лет – 47 851 чел.) только 22 января 1917 г. театры и иллюзионы посетило 9644 человека.
ПРИМОРСКИЙ БУЛЬВАР – самый популярный парк-бульвар города. Он был открыт в 1885 г. Заложен на месте Николаевской батареи, которая защищала Севастополь в годы Крымской войны и была разрушена.
Конечно, к приезду в Севастополь Шаляпина обстановка в городе ухудшилась. Но не надо забывать: в Российской империи существовала восхитительная певческая культура, а духовые полковые оркестры повсеместно очень часто по воскресеньям играли в парках.
Решено было провести концерт под открытым небом в павильоне для симфонических концертов(32), в сопровождении регентского хора (60 чел.) и симфонического оркестра военно-морской базы (120 чел.), - так, чтобы сделать его доступным для самой широкой публики.
Времени оставалось в обрез. Вокруг мест перед музыкальным павильоном предстояло соорудить специальные гигантские трибуны для простого народа. В Севастополе воцарилось невероятное оживление, казалось, что на это время война и революция отступили на задний план. Город был счастлив - ему выпало слушать Шаляпина, и никто не удивлялся, что колоссальное число билетов было распродано за два дня..."(Марк Бичурин. Шаляпин в 1917 г. в газете "Ческословенска республика" от 7.10.1925 г. Пер. с чешского М. П. Малькова.)
Для осуществления задуманного, Шаляпину нужны были хористы – отличные певцы. На кораблях ЧФ были великолепные голоса моряков. Шаляпину было из кого составить хор и оркестр. Ему разрешили беспрепятственный вход на любой военный корабль базы, и с помощью своего друга М. Якобсона и регента Черноморского флота Константина Андриановича Кравцова артист приступает к тщательному личному отбору певцов и репетициям.
Приведу интересные свидетельства участников концерта.
Солист хора (тенор), обладавший хорошими вокальными данными Алексей Алексеевич Клименко, матрос, баталер с крейсера "Алмаз - ему Шаляпин настоятельно рекомендовал учиться пению у своего знакомого в Севастополе :
"...Сижу я с друзьями в кубрике, говорим про то, про се, вдруг вахтенный вызывает:
- Клименко, одень парадную форму! Через пять минут будь в кают-компании. Я ничего не понимаю, но приказ есть приказ... Не прошло и пяти минут, как я уже был возле кают-компании. Теперь не припомню, как и кто открыл мне дверь. Около рояля я увидел высокого человека в штатском... И больше никого... Рапорт исполняется всегда точно...
- Честь имею! Гальванер (ЗЗ) Клименко явился по вашему приказанию.
- Очень рад. Артист Шаляпин, - улыбнувшись, сказал он и попросил сесть. - Я слыхал, что у вас хороший голос. Вы где-нибудь учились? Я хочу вас послушать. - И, наигрывая мелодию на рояле, Шаляпин тихо запел - "Эх, дубинушка, ухнем!", запел и я.
Шаляпин очень внимательно слушал меня, наигрывая разные вариации, а я, стоя рядом, подхватывал знакомые мелодии. Неожиданно он повернулся ко мне и сказал: «Будете солистом нашего матросского хора. Готовится концерт весь сбор с которого поступит в пользу жертв революции. Руководить хором буду я сам.
...Собралось нас больше ста певцов со всех кораблей Черноморского флота. Две недели шли спевки.
Репетиции с хором и его солистами шли, в большом зале гостиницы. "Кист", администратором которой в то время был М. Ф. Шлее, входивший в члены правления Общества "Севастопольские народные университеты".
"...насколько же он был требователен, - вспоминает далее А. Клименко, - стоит кому-нибудь хоть немного сфальшивить, как он подходил к матросу и приказывал:
- Выходи из строя!
У того на глазах появляются слезы, а Шаляпин ему:
- Ну, смотри, еще раз такое услышу - выгоню!! - На репетиции пот с нас градом катился, так как Федор Иванович добивался особенного звучания голосов". *(С. Ставницер. Шаляпин управляет хором. В газете "Радянська культура", Киев, № 93 (301), 21 ноября 1957 г. и Незабываемые дни. Воспоминания старых большевиков. Одесса: Облиздат, 1957г).
Особое внимание Шаляпин уделял на репетиции исполнению своего Гимна Революции: "...он разучил с хором и оркестром написанную им песню и ходил по залу в рубашке с открытым воротом, часто прерывая спевку и заставляя повторять все с начала. Хористы и оркестранты ловили каждое его слово и влюбленными глазами следили за всяким движением артиста…"
Сам Шаляпин пел вполголоса, поправляя иногда аккомпанировавшего на рояле М. Якобсона.
Читая переписку певца этого периода, а это истинное наслаждение - я наткнулся на упоминание: "...В Севастополе я летал на гидроплане. Очень это приятное удовольствие".(*из письма своему повару Н. Н. Хвостову из Кисловодска 24 июля 1917 г., которому он прислал и свое фото в матросской форме с автографом: "...Милому Николаю Хвостикову на память от любящего его Ф. Шаляпина. 1917 г. июль 24" )(см. Ф. И. Шаляпин в 3-х т. т. 1. М.: Искусство, 1976, вклейка после стр. 192).
А вот, что пишет в своей статье накануне 100-летия со дня рождения Ф. Шаляпина друг матроса А. Клименко из Ивано-Франковска Иван Горшков:
"Впервые я имел счастье слушать и видеть Ф. И. Шаляпина в 1903 году в Одессе. Его антрепренер поручил мне, шестнадцатилетнему пацану, разносить по городу огромные афиши, извещавшие о приезде прославленного певца. В награду за это я был допущен за кулисы и с наслаждением слушал знаменитого баса. Когда концерт окончился, публика устроила Федору Ивановичу овацию, но он спешил и решил выйти из театра черным ходом. Вот здесь я и попался ему на глаза.
- Зови сюда "Ваньку"! "Ваньками" тогда называли в Одессе извозчиков. (Не только в Одессе, в России вообще - прим. авт.) Я позвал извозчика и в награду Шаляпин вручил мне монету.
Прошли годы. В1917 году, вскоре после свержения царизма, я тогда рабочий завода Артура Онатри, выпускавшего аэропланы, приехал в командировку в Севастополь..."*(* И. Горшков. Шаляпин и матросский хор. Газета "Комсомольский прапор", Ивано-Франковск, 15 февраля 1973 г.)
"...Первым, кого я встретил, был мой старый знакомый Алексей Клименко, баталер крейсера "Алмаз", - продолжает Иван Горшков, - "Приходи на Приморский бульвар, - сказал мне приятель. Сегодня под руководством самого Шаляпина выступит матросский хор. Я, между прочим, - солист, - не без гордости добавил он... И вот наступил день концерта. Я, благодаря Клименко, стоял совсем близко от хора. Всем матросам выдали в тот день новую парадную форму. Шаляпин стоял на возвышении тоже в матросской форме. День был солнечный, а весть о том, что сам Шаляпин будет дирижировать хором, собрала на Приморском бульваре десятки тысяч людей..."
Вглядитесь в матроса на ступеньках летней эстрады без головного убора. Это матрос Дмитрий Данилович Головин, "широкоплечий русоволосый Митя", участник самодеятельности и член судкома бригады тральщиков. Ему в ту пору было 23 года. Пожалуй, он единственный оправдал надежды великого певца Ф. Шаляпина, однако судьбе его не позавидуешь...
Удивительная судьба выпала ему на долю! Он знал и всенародную славу, и признание товарищей по сцене, ему же досталось по навету "коллеги" испытать и ужас ГУЛАГа, что автоматически означало творческую смерть и забвение...
Шаляпин дает небольшой отдых участникам, пока идут репетиции оркестра, который будет выступать и с сольными номерами. . .
Артист тоже отдыхает, гуляет по городу, проверяет эстраду, посещает рядом расположенный театр "Ренессанс", где только что выпустили на экран фильм его друга Ивана Перестиани "Революционер", навещает своих многочисленных друзей...
ШАЛЯПИНСКИЙ КОНЦЕРТ
Шаляпин разрешает дать объявление о предстоящем концерте, 8 июля "Крымский вестник" печатает объявление о предстоящем 11 июля концерте Шаляпина в 7 1/2 вечера и о распределении сбора: половина - Клубу Армии и Флота, другая половина - в пользу народных университетов и раненых инвалидов. В утреннем выпуске в день концерта напечатано: "Шаляпин участвует в этом кон¬церте совершенно безвозмездно и весь сбор отдает на нужды матросского и солдатского клуба, инвалидам и народному университету г. Севастополя. Поэтому пусть помнят граждане, что, посещая этот концерт, они не только получают огромное эстетическое удовольствие, но кроме этого оказывают посильную помощь и поддержку тем организациям, которые не могут не встретить горячего сочувствия среди самых широких слоев населения г. Севастополя".
В день концерта была прекрасная летняя погода Всем матросам выдали новую парадную летнюю форму (в ВМФ - форма 2) "...Был теплый, по- летнему теплый вечер. Мерцали звезды. Доносился слабый шум волн, набегавших на каменистый берег Приморского бульвара.. Открытая эстрада, убранная цветами, ярко освещалась огнями...
Собралась многотысячная разношерстная толпа: шикарноодетые дамы, подтянутые, со сверкающими у пояса золотыми кортиками офицеры, матросы, солдаты... Продавали и отпечатанные заранее листовки с "Революционной песней" Шаляпина..",- вспоминала Екатерина Михайловна Трифонова, жена врача соединения с линейного корабля "Три Святителя", бывшая на этом выдающемся концерте.*("Сов. культура", 4 апреля 1959 г., с. 4. В. Подольская. С матросским хором.)
"...Трибуны, все места перед эстрадой были заполнены до отказа. Бульвар, - чтобы оказаться на нем, нужно было также купить билет - заполнили солдаты, матросы, отдыхающие - в блестящих изысканных туалетах и в поношенном военном обмундировании; дамы, усыпанные драгоценностями, и в халатах сестер милосердия. Всю эту картину торжественно озаряли лучи заходящего солнца, и лишь в глубине бульвара сгущались темные очертания подступающей ночи..."**(М.Бичурин. Шаляпин в 1917 г. "Ческословенска република" 7 окт. 1925 г.)
Впереди ряд скамей занят инвалидами. Они собраны здесь со всех госпиталей Севастополя. Многие из них единственный раз в жизни послушают сегодня песни вдохновенного певца.
Ограждение, обычно устанавливаемое перед эстрадой с раковиной, специально сняли, так как весь бульвар был заполнен, несмотря на платный вход. На 2 часа и более движение трамваев было остановлено. Тишина была благоговейная, что у нас редко бывает... - огромный симфонический оркестр Севастопольского порта п/у свободного худ. А. Набокова разместился внизу перед эстрадой, а на сцене - духовой военный оркестр В. В. Оффенберга. (лейтенант флота, старшина Клуба Армии и Флота - прим. авт.).
"...Прозвучал гонг. Всю огромную массу публики всколыхнуло волнение, и гигантский зал замер. "...Все мы сильно волновались. Ведь это было первое выступление нашего хора (сдвоенного состава: хор портовых музыкантов и хор судовых регентов, усиленный голосистыми матросами). Федор Иванович подбадривалнас, был весьма приветлив со всеми, говорил:- "Смотрите, братцы, не подведите же меня!
На эстраду, широко и уверенно ступая, он вышел в белой матросской форме, высоко вскинув красивую голову. Ветерок слегка шевелил его кудри. Защелкали фотографы, застрекотал киноаппарат. Но вот все стихло...
- Я горд и счастлив, что смог приехать к Вам, граждане матросы и солдаты! - говорит певец. - Я счастлив приветствовать в лице Черноморского флота свободную русскую армию...
Гром аплодисментов покрывает слова артиста. Оркестр играет "Марсельезу", Шаляпин поет. В руках у него громадный алый стяг. Высокая могучая фигура Шаляпина, красивое одухотворенное лицо и неповторимый знаменитый на весь мир голос. Его импозантная фигура в матросской форме резко выделялась среди густой группы моряков на музыкальной эстраде Приморского бульвара…
Шаляпин как истинный артист-художник не зря сам взялся за организацию концерта, который потом окрестили, как "Вечер Шаляпина". Он не стал делать "сборный концерт, как предлагал и провел до этого В. Никулин, в том же Севастополе. Шаляпин построил по своему плану народный концерт, где "главная скрипка" принадлежала ему.
В первом отделении концерта Шаляпин вместе с огромным матросским хором исполнил "Есть на Волге утес", "Замучен тяжелой неволей", "Былину об Илье Муромце", "Было у тещеньки семеро зятьев", ряд украинских народных песен: "Ой, у лузи", "Комар оженився". Можно себе представить овацию 30.000-й толпы восторженных слушателей в вечерней тиши Севастопольской бухты.
Оркестр исполнял и сольные номера, затем матросский хор без артиста исполнил "Закувала та сива зозуля". Давая артисту и хору передышку, с мелодекламацией выступила М. Ведринская, исполнившая на злобу дня "Письмо бельгийской матери к германской императрице", "Менестреля" Ал. Майкова, а также отрывки из полюбившихся уже севастопольской публике драм спектаклей.
"...Чудные звуки несутся над бульваром. Зачарованные слушают его... Он поет для народа - и в прямом и переносном смысле: его слушают тысячи матросов и солдат, он отдал весь колоссальный сбор на просветительные нужды флота, армии и рабочего. Певец замолк.
На эстраде представители исполкома Общества народных университетов: Г. М. Шлее и А. Н. Кондури. Они подносят Шаляпину адрес от университета и венок. Под гром аплодисментов целует растроганный артист делегатов и говорит речь о влиянии искусства на душу человека.
Но вот подошло и второе отделение концерта. ...Была чудная, волшебная ночь. Темное небо, унизанное золотыми точками, нависло над бульваром и словногигантским куполом покрыло стоявшую перед эстрадой многотысячную толпу. Вторую часть вечера Федор Иванович Шаляпин начал "Мельником" Шуберта. Будучи прежде всего большим художником, придавая огромное значение внешнему восприятию, он изменил свой облик; перед нами была высокая фигура в черном фраке, очаровывающая толпу превосходным голосом. Пел много, свободно, щедро…
Народ стоял стеной, в большинстве матросы Черноморского флота, и мне с трудом удалось прорваться к нему в антракте, чтобы по старому знакомству выразить свое восхищение его талантом…", - так вспоминала художница театра и кино Е. М. Бебутова, жена старого шаляпинского друга, художника П. В. Кузнецова.(*Из истории строительства советской культуры. 1917-1918. Москва Документы и воспоминания. М.: Искусство. 1964, с. 287).
Во втором отделении Шаляпин исполнил романсы А. Даргомыжского "Старый капрал" на сл. Беранже и "Титулярный советник", "Блоху" Мусоргского, причем, "Капрала" и "Блоху" пришлось бисировать, но Шаляпин был в ударе…
И Шаляпин пел вновь и вновь. И "Как король шел на войну", и Рахманинова "Вчера мы встретились", и глинкинский "Ночной смотр" и "Сомнение", в ночной тиши щемяще разливающейся над толпами людей и тихим морем мелодией, и "Последний рейс моряка”. Во время пауз между номерами с эстрады Шаляпин говорил: «…Мне странно, что в наше революционное время наука и искусство (!) как бы в загоне. Разве без них достижимо счастье свободной России? Конечно, недостижимо. Мир не знает государств, процветающих без просвещения, то есть без науки и искусств. Напротив, мир знает государства, погибшие и погибающие вследствие недостатка просвещения, культуры, вследствие темноты народных масс, темноты, делающей народные массы восприимчивыми ко всякого рода гибельным вливаниям…”
Наконец финальный номер.” Песнь революции”. И музыка, и слова этого вдохновенного гимна принадлежат Шаляпину.
Он впереди хора (опять в матросской форме) и оркестра со знаменем в руках всей мощью, всею силой своего таланта зовет граждан к знаменам, к единению, к победе над врагом, над тираном...
...После энергичного шаляпинского запева вступил хор, и широко, мощно разносилась эта песня, паря в воздухе над тысячяглавой аудиторией слушателей. Впечатление было колоссальное, захватывающее! Публика, сидевшая у эстрады, благоговейно поднялась с мест. Каждое слово этой песни находит отзвук в сердце каждого.
Шаляпин, как истинный артист-художник, не зря сам взялся за организацию концерта, который потом окрестили, как "Вечер Шаляпина". Он построил по своему плану народный концерт, где "главная скрипка" принадлежала ему. Артист еще находился под впечатлением февраля-марта, еще был во власти стихии порыва своей души, художника, хотя события последних месяцев наглядно показали, что жизнь сильнее даже его искусства, что все сильнее чувства людей захвачены сферой борьбы. Но Шаляпин не был бы Шаляпиным, если бы в этот волшебный вечер не смог себя и своих слушателей увлечь, хотя бы на время от жизненных бурь повседневности. Нет, он, как прежде, возвысился над ними, приведя своих благодарных слушателей в священный восторг и трепет. В первом отделении концерта Шаляпин вместе с огромным матросским хором исполнил "Есть на Волге утес", "Замучен тяжелой неволей", "Былину об Илье Муромце", "Было у тещеньки семеро зятьев", ряд украинских народных песен: "Ой, у лузи", "Комар оженився". Можно себе представить овацию 30.000-й толпы восторженных слушателей в вечерней тиши Севастопольской бухты.
Оркестр исполнял и сольные номера, затем матросский хор без артиста исполнил "Закувала та сива зозуля". Давая артисту и хору передышку, с мелодекламацией выступила М. Ведринская, исполнившая на злобу дня "Письмо бельгийской матери к германской императрице", "Менестреля" Ал. Майкова, а также отрывки из полюбившихся уже севастопольской публике драмспектаклей.
"...Чудные звуки несутся над бульваром. Зачарованные слушают его... Он поет для народа - и в прямом и переносном смысле: его слушают тысячи матросов и солдат, он отдал весь колоссальный сбор на просветительные нужды флота, армии и рабочего. Певец замолк.
На эстраде представители исполкома Общества народных университетов: Г. М. Шлее и А. Н. Кондури. Они подносят Шаляпину адрес от университета и венок. Под гром аплодисментов целует растроганный артист делегатов и говорит речь о влиянии искусства на душу человека.
...Он истинный художник, Федор Иванович Шаляпин, он великий мастер песни, великий жрец искусства.
- Искусство?
Не один новоявленный русский "демократ" скорчит кислую гримасу, слыша это слово. :
- До искусства ли теперь!
Шаляпин эти кислые гримасы переживаемого времени, видимо, чувствует, они вызывают у него душевную боль. Только этим и можно объяснить, что в одном из своих ораторских выступлений в тот вечер он рассказал интересный эпизод.
Певец возвращался из Южной Америки. Корабль остановился для пополнения каких-то запасов у дикого острова. Выйдя на остров, Шаляпин встретил группу чернокожих туземцев. Они уставились на него сверкающими белками глаз. Он спел им русскую песнь...
- Когда я кончил, - рассказывал певец, - чернокожие бросились ко мне, и мне показалось, я чувствовал, что они меня целуют...
Такова сила подлинного искусства*"Крымский вестник" № 161 (9146), 13 июля 1917 г., с. 3. А. К. Концерт Ф. И. Шаляпина.
Но вот подошло и второе отделение концерта. ...Была чудная, волшебная ночь. Темное небо, унизанное золотыми точками, нависло над бульваром и словно гигантским куполом покрыло стоявшую перед эстрадой многотысячную толпу.
Вторую часть вечера Федор Иванович Шаляпин начал "Мельником" Шуберта. Будучи прежде всего большим художником, придавая огромное значение внешнему восприятию, он изменил свой облик; перед нами была высокая фигура в черном фраке, очаровывающая толпу превосходным голосом. Пел много, свободно, щедро...
Народ стоял стеной, в большинстве матросы Черноморского флота, и мне с трудом удалось прорваться к нему в антракте, чтобы по старому знакомству выразить свое восхищение его талантом,..", - так вспоминала художница театра и кино Е. М. Бебутова, жена старого шаляпинского друга, художник П. В. Кузнецова.*Из истории строительства советской культуры. 1917-1918. Москва Документы и воспоминания. М.: Искусство. 1964, с. 287.
... После концерта Шаляпин мне подарил букет цветов, сказав: - Это тебе, за терпение!
Один из народных учителей в день концерта делился своими впечатлениями от Петроградского концерта в Народном доме в честь 1-го Всероссийского- съезда учителей: " ...Огромный зал Народного дома дрожал от рукоплесканий, дрожал от кликов приветствий. То "народный учитель" приветствовал народного гения.
Сегодня Шаляпин поет впервые в Севастополе... Он поет и в пользу народного университета. Мы верим: наш народный университет, так счастливо начинающий жизнь, обвитый таким вниманием, таким сочувствием граждан, он будет жить, будет развиваться, будет шириться его работа. И первая же страница истории будет украшена именем великого певца земли русской - Ф. И. Шаляпина". *"Крымский вестник" № 159 (9144), 11 июля 1917 г., с. 3. Федор Иванович Шаляпин. И Шаляпин пел вновь и вновь. И "Как король шел на войну", и Рахманинова "Вчера мы встретились", и глинкинский "Ночной смотр" и "Сомнение", в ночной тиши щемяще разливающейся над толпами людей и тихим морем мелодией, и "Последний рейс морякафНаконец финальный номер.
Песнь революции. И музыка, и слова этого вдохновенного гимна принадлежат Шаляпину.
«Песня революции» или «Свободный гражданин»
(новый национальный гимн),
слова и музыка Фёдора Шаляпина
К оружию, граждане, к знамёнам!
Свободы стяг, несись вперед!
Во славу русского народа пусть сгинет враг,
Пусть враг падёт!
К оружию, граждане, к знамёнам!
Свобода братство нам несёт,
Во славу русского народа свободы дух
пусть в нас живёт!
К оружию, граждане, к знамёнам!
Единство силы нам даёт,
Во славу русского народа
пускай презренный враг падёт!
К оружию, граждане, к знамёнам!
Тиранов жадных свергнем гнёт!
Во славу русского народа тиран падёт!
Тиран падёт!
К хоругвям, граждане, к хоругвям!
Вечную память возгласим,
в борьбе погибшим за Свободу!
Друзьям‑товарищам своим…
К оружию, граждане, к знамёнам!
Пусть мир на землю снизойдёт!
Во славу русского народа
пусть мирно пахарь наш живёт!
К оружию, граждане, к знамёнам!
Знамёна красные - вперёд!
Россия всем благословенный
Мир, счастье, радость принесёт!
Он впереди хора (опять в матросской форме) и оркестра со знаменем в руках всей мощью, всею силой своего таланта зовет граждан к знаменам, к единению, к победе над врагом, над тираном...
...После энергичного шаляпинского запева вступил хор, и широко, мощно разносилась эта песня, паря в воздухе над тысячеглазой аудиторией слушателей. Впечатление было колоссальное, захватывающее! Публика, сидевшая у эстрады, благоговейно поднялась с мест.л*1Саждое слово этой песни находит отзвук в сердце каждого. И когда раздаются молитвенные звуки, зовущие к хоругвям и вечную провозглашающие всем товарищам нашим и друзьям, павшим в борьбе за свободу, все встают, все обнажают головы...
В эти минуты торжества искусства у многих выступили слезы.
...Подъем огромный. Он захватил и артиста... Переполненные трибуны разразились овацией, которая долго не умолкала.
Шаляпина чествуют... И, как в конце первого отделения, когда Шаляпин, исполняя "Дубинушку", стоя на специальном возвышении, дирижировал хором и зрителями, так и сейчас, в ответ на благодарные речи матроса Шишко и представителей инвалидов войны Шаляпин бесконечным порывом зовет граждан и товарищей на подвиг, на спасение родной страны.
...По мере исполнения гимна настроение нарастало. Все, как один, обнажили голову и взволнованные внимали чеканным фразам Шаляпина. Было жутко и невыразимо грустно. Чудилось, что кто-то рыдает, казалось, что небо роняет слезы, “вспоминает очевидец этой магии.
Умолкли звуки. Одно мгновение царила мертвая тишина, но вдруг воздух был потрясен бурею аплодисментов. Матросы подхватили товарища Шаляпина на руки и долго качали... Программа исчерпана, на эстраде Шаляпин, бледный, взволнованный...
- Товарищи граждане! Мне хотелось доставить вам удовольствие, хотелось петь веселые песни, но... там, на далеком фронте, льется братская кровь, там злой враг занёс меч над Россией и грозит ей гибелью. Мне хочется верить, что это неправда. Товарищи! Сплотитесь и грудью защитите родину. Спасите революцию, спасите нашу свободу, которой принесено было столько кровавых жертв...
- До свидания, товарищи, может быть... в окопах..."(*Крымский вестник" № 164 (9149), 15 июля 1917 г. М. Энгель. Простые речи. Певец во стане черноморцев.)
По окончании концерта у выхода со сцены собрались тысячи слушателей, так что Федор Иванович долго не мог сойти с эстрады. Публика гремела, кипела, бушевала от восторга - казалось, вот-вот она поглотит Шаляпина. Па всем пути до гостиницы Шаляпину и его спутникам приходилось с трудом пробираться сквозь шпалеры нескольких тысяч народу. Дорога, отнимавшая обычно десять минут, на этот раз заняла целый час.
В газетах следующих дней публиковались отчеты и слова благодарности: "...Спасибо великому таланту, так мощно, так сильно ударившему по нашим сердцам. ..Спасибо, великое русское спасибо за эти часы чистых наслаждений, за то, что силой таланта он сбросил с души всю накипь жизни и дал возможность человеку хоть на час стать человеком..."
Описанный концерт был последний в России истинно демократическим концертом в жизни Шаляпина, более он в Крым не попадет и, даже выступая перед моряками Кронштадта позднее, не обретет таких условий для слияния душ человеческих на сцене и в публике, да и публика будет уже не та...
Комментарии
Статья написана специально для сборника. В основу положены многолетние изыскания автора о событиях на Черноморском флоте 1917 года, необычном концерте Ф. И. Шаляпина 11 июля на Приморском бульваре Севастополя, участниках концерта и их дальнейших судьбах.
Материалы исследований были доложены на Шаляпинских чтениях в Казани в 1992 году и в цикле лекций-концертов, посвященных 300-летию Российского флота и 125-летию со дня рождения Ф. И. Шаляпина в Российском Географическом обществе в Петербурге.
АНСАМБЛЬ ПЕСНИ И ПЛЯСКИ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА
Ансамбль песни и пляски Черноморского флота
Предыстория создания Ансамбля песни и пляски Черноморского флота (ЧФ) глубокими корнями уходит в первые годы прошлого столетия.
Именно на ЧФ, в Севастополе, в 1917 г. великим русским певцом Федором Шаляпиным был организован первый матросский хор, участники которого стали творческим ядром созданного впоследствии Краснофлотского Ансамбля песни и пляски ЧФ.
В марте 1932 г. была организована небольшая группа певцов и танцоров, которая вошла в состав созданного в это же время Краснофлотского театра ЧФ. Команда первых энтузиастов из наиболее активных и одаренных участников матросской художественной самодеятельности при Севастопольском доме Красной Армии и Флота им. лейтенанта Шмидта стала основой для формирования творческого состава Ансамбля песни и пляски ЧФ.
Ни на один день не прекращалась творческая деятельность коллектива во время Великой Отечественной войны. Ансамбль достойно разделил тяжесть суровых дней обороны Севастополя, был с защитниками Одессы и Перекопа, находился среди бойцов Новороссийска и Туапсе, выступал в частях Азовской флотилии.
За время своего существования Ансамбль песни и пляски Черноморского Флота провел свыше 30 тысяч успешных выступлений от кубриков и палуб боевых кораблей до главных сцен страны, таких как «Большой кремлевский дворец». Выезжал на гастроли в Польшу, Англию, Бельгию, Данию, Люксембург, Голландию, Австрию, Францию, Швейцарию и Германию.
В программе присутствуют все жанры музыкального и хореографического искусства. Русская и зарубежная классика, старинные матросские и солдатские песни, современные песни о России и Военно-Морском флоте, старинные романсы, джазовые миниатюры, духовные произведения, русские и украинские народные песни, а также песни и танцы народов мира.
Отмечено, что сегодня концертные программы Ансамбля ЧФ направлены на воспитание у зрителей патриотических чувств и гордости за нашу большую Родину – Россию, характеризуются яркостью, эмоциональностью лиризмом морской романтики и мощной энергетикой, которая в полной мере отражает мощь Российской армии и Военно-Морского флота.
ВОКАЛЬНЫЙАНСАМБЛЬ
ИМЕНИ ФЕДОРА ИВАНОВИЧА ШАЛЯПИНА
ОСНОВАН В 2017 ГОДУ
Художественный руководитель Юрий Заряднов.
Вокальный ансамбль им. Ф. И. Шаляпина - профессиональный коллектив из города Санкт-Петербурга, продолжающий лучшие традиции русского исполнительского искусства.
Репертуар ансамбля
Репертуар ансамбля составляют произведения русской духовной музыки, романсы, народные песни, джазовые стандарты, а также оперная музыка русских и зарубежных композиторов.
Состав ансамбля
Вокальный ансамбль им. Ф. И. Шаляпина - ансамбль солистов, каждый из которых является личностью как в жизни, так и в музыкальном мире – солисты Мариинского и Михайловского театров, лауреаты всероссийских и международных конкурсов.
Идея ансамбля
Вокальный ансамбль им. Ф. И. Шаляпина - ансамбль единомышленников, для которых имя Шаляпина является эстетическим эталоном певца и художника, к которому стремятся и на который ориентируются в исполнении духовной музыки, оперной музыки и народных песен.
Оперный и эстрадный певец, бас, художественный руководитель ансамбля Лауреат всероссийских и международных конкурсов, обладатель специальной премии им. Бориса Штоколова.
Разнообразный репертуар: популярные эстрадные песни из репертуара таких певцов, как Муслим Магомаев, Эдуард Хиль, — а также известные русские романсы, народные песни, арии из опер и оперетт.
Осуществляет концертную деятельность в России и за рубежом.
Сотрудничает с различными оперными театрами: Мариинский театр, Театр Ла Фениче, Театр Римского-Корсакова и др.
Принимает активное участие в православных службах в качестве солиста церковного хора.
Выступал в Сирии на концертах в поддержку российских военнослужащих и был удостоен благодарности и медали от Министерства обороны Российской Федерации.
Юрий Заряднов — оперный и эстрадный певец (бас), лауреат всероссийских и международных конкурсов. Лауреат специальной премии им. Бориса Штоколова. Сотрудничает с различными оперными театрами: Мариинский театр, Театр Ла Фениче, Театр Римского-Корсакова и другие.
Для сведения.
Шаляпинская гостиная
16 ноя в 12:19
#Шаляпинская_гостиная #Киров Горьковкая
14 ноября в Северной столице стартовали съемки многосерийного биографического фильма о жизни и творчестве русского оперного певца Федора Шаляпина.
Кинолента под названием «Шаляпин. Первый народный» будет состоять из 8 серий, рассказывающих об основных событиях жизни и творчества легендарного оперного артиста.
Режиссер-постановщик картины Егор Анашкин.
Главные роли исполняют Александр Горбатов (Ф. Шаляпин), Юлия Снигирь, Федор Добронравов и Ян Цапник.
Список фотографий здесь.
Фотогалерея здесь.
Юрий Малых
