«Русскому народу ни за что в мире
не простят желания быть самим собой».
Ф.М. Достоевский
Святитель Феофан Затворник, давая духовную оценку происходящим на его глазах событиям в 60-70 годах XIX столетия писал: «Завязли в грязи западной по уши и думают, все хорошо. Через поколение, много, через два, иссякнет наше православие. Зачем это приходили к нам французы в двенадцатом году? Бог послал их истребить то зло, которое же у них мы и переняли. Таков закон Правды Божией: тем врачевать от греха, чем кто увлекается к нему».
А не кажется ли вам, что популярные ныне рассуждения о том, что в Латвии живут не такие русские как в России, а особая категория – европейские русские, это есть желание некоторых «завязнуть в западной грязи по уши»? И не кажется ли вам, что интеграция путем ассимиляции учащихся русских школ и детских садов, является проявлением закона Правды Божией - врачевать равнодушие взрослых к защите своих духовных и культурных корней принудительной латышизацией их детей и внуков?
Неоднократно приходилось принимать участие в различного рода дискуссиях по вопросам сохранения русских школ, русской культуры, межкультурного диалога. Одним из центральных вопросов на этих мероприятиях был вопрос о самоидентификации русских в Латвии. И действительно, кто мы? Часть из нас считает себя европейскими русскими, часть русскими латвийцами, часть русскими латышами. Может быть этот вопрос не имеет принципиального значения и от ответа на него ничего по большому счету не изменится? Может это пустые словесные баталии?
В том то и дело, что это принципиальный вопрос, ответ на который дает осознание сущности своей национально-культурной идентичности, что в наших условиях является крайне важным для сохранения русской общины, как субъекта культуры. Итак, русский – это кто?
Культурная идентичность начинается с языка, на котором формируется мышление и ценностная шкала человека. Но мы знаем немало примеров, когда люди способны мыслить на двух или даже нескольких языках. Эти люди часто затрудняются определить самих себя, как представителей одной культурной идентичности. Поэтому не только язык является главным фактором культурной идентичности.
Важнейший компонент культурной идентичности – это общая для данной нации историческая память, включающая в себя события, ценности, персоналии, которые в своей совокупности составляют культурные доминанты мировоззрения человека. В мировоззрении каждого человека имеются культурные ценности разных наций, но именно доминантные из них определяют ценностную шкалу мировоззрения. По этой шкале личность сверяет свое поведение, делает оценку тем событиям в которых она участвует или, которые происходят вокруг нее.
Н.А. Бердяев в книге «Философия неравенства» писал: «Бытие нации не определяется и не исчерпывается ни расой, ни языком, ни религией, ни территорией, ни государственным суверенитетом, хотя все эти признаки более или менее существенны для национального бытия. Наиболее правы те, которые определяют нацию как единство исторической судьбы. Сознание этого единства и есть национальное сознание». Таким образом, школа должна формировать не только систему знаний и умений ученика, важнейшие качества личности, но и мировоззрение, в основе которого историческая память нации и ощущение личной сопричастности и солидарности с ней.
Однако сопричастность и солидарность – категории духовные, поэтому внутри ценностной шкалы должны быть главные скрепы, которые склеивают в единое целое всю историческую память личности. И это - духовные ценности. Для русской культурной идентичности такими ценностями являются православные духовные ценности. Служение своему Отечеству, братолюбие, соборность, милосердие, самопожертвование, совесть, справедливость, как приоритеты для самосовершенствования и для оценки поступков других людей и событий.
Без православных духовных ценностей рассыпается ценностная шкала русской исторической памяти. Если для человека служение родине и братолюбие не ценности, то и память Победы над фашизмом для него по большому счету не праздник. Именно такие «русские» серьезно рассуждают о «забитом советском народе», который вопреки сталинскому руководству победил фашизм, «преимуществах нового порядка», который насаждали фашисты на оккупированных территориях СССР. Они лютой ненавистью ненавидят Православие и убеждены, что есть только одна столбовая дорога европейской цивилизации – западная, путь, которым идет Россия – трагическая ошибка.
Вернемся к духовным ценностям русского человека. Свою поведенческую этику православный русский человек формировал на заповеди христианства: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин.15:13). Поэтому первыми особо почитаемыми святыми на Руси стали Борис и Глеб, принявшие смерть ради недопущения массовой резни своих сторонников. Многие исторические достижения русской нации, совершенные в условиях крайней скудности жизни людей, для европейцев кажутся фантастическими.
Соборное, совестливое служение и самопожертвование ради Отечества – вот принципиальные ценности русского духа, на которых, если хотите создана и держится Русская цивилизация. И именно духовные ценности русской нации являются ключевым компонентом формирования русской культурной идентичности. Без них, даже все предметы, преподаваемые в школе на русском языке, не сформируют русское самосознание.
Итак, с научной точки зрения русская культурная идентичность включает в себя следующие компоненты: 1) русский язык и приоритетное мышление на русском языке; 2) память основных исторических событий русской нации; 3) доминантные культурно-исторические ценности, как эталоны оценки и преображения бытия; 4) духовные ценности Православного мировоззрения, как смыслы жизни и деятельности человека.
Русским в полном смысле этого слова может быть человек, который владеет русским языком на хорошем литературном уровне, мыслит на нем, хорошо знает историю и культурные достижения России, считает Православные духовные ценности основой национальной культуры и своего образа жизни, хотя сам человек может быть неверующим. Очень точно это отметил выдающийся историк и филолог Вадим Валерьянович Кожинов: «У русского человека вектор интересов направлен совсем иначе. Ему важнее не осуществление личных интересов, а некий смысл жизни, которому можно подчинить все, в том числе и саму жизнь, то есть он, русский человек, внеположен сам себе, и его отношение к миру в основе своей - сугубо религиозное, соборное».
И все-таки кто мы, европейские русские или русские латвийцы? Правильный ответ у каждого будет своим, в зависимости от полноты выбора предложенных критериев. Абстрагируясь от географической составляющей можно только предположить, что европейский русский – это видимо человек, считающий себя русским на основании первых двух критериев и для которого европейские культурные и духовные ценности являются приоритетами. Здесь уместно напомнить, что к европейским ценностям сегодня относят толерантность к греховным страстям, таким как содомия, инцест, педофилия. Свобода издевательства над религиозными ценностями – также европейская ценность. Важно понимать, что современные европейские ценности – это ценности антихристианской гуманистической культуры, когда человек решил стать богом, которому все позволено. Если для вас толерантность и свобода глумления над религиями ценности, то безусловно, вы настоящий европейский русский. Кстати, неслучайно эти люди на первое место ставят европейскость, именно она определяет их самосознание.
Русский латвиец – это человек, для которого все четыре критерия являются определяющими. Русский латвиец не закрывается от латвийских и европейских культурных ценностей. Напротив, он с интересом их изучает и сравнивает с доминантными ценностями русской культуры. Для русского латвийца важно понять в чем ценность русской культурной традиции и понять это он может только в процессе сравнения. Ведь подлинное познание есть сравнение. Более того, на основе такого сравнения формируется понимание необходимости сохранения русской общины, как субъекта культуры.
И это понимание объясняется тем, что русская культура обладает огромным духовно-нравственным потенциалом, который обеспечивает его носителю высокий уровень пассионарности. Стремление к совершенству возможно только на основе духовных ценностей добра. Толерантность к греховным страстям, свобода информационных и телесных извращений не ведут и не могут вести к совершенству. Западная цивилизация деградирует и чем дальше, тем больше. Закон духовной жизни неумолим – материальное благополучие только тогда помогает человеку и обществу, если оно сопровождается духовным ростом, в противном случае начинается деградация. Европейским русским не нужна русская культура и православная духовность, как доминанты бытия. Их русскость закончится через одно, максимум два поколения, как это предсказывал еще святитель Феофан Затворник. Поэтому их мало интересует или вообще не интересует сохранение русских школ и русской культуры в Латвии.
Русских латвийцев интересует все, что направлено на сохранение русской школы и русской культуры. Они понимают, что сохранить и передать потомкам свою семейную русскость можно только в том случае, если сохраним русскую культурно-образовательную среду. И главное в этом – русские детские сады и русские школы, как трансляторы русской культурной традиции. Поэтому сохранение русских детских садов и школ в Латвии есть сохранение своих детей и внуков, как носителей русской культуры. В этом большой смысл общественного служения русского латвийца. Потому что по русски – это, когда ради небесного, а по европейски – это, когда ради земного.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский писал: «Не должно ни у кого и спрашивать, нужно ли распространять Славу Божию пишущего рукою, или словесно, или добрыми делами. Это мы обязаны делать по мере сил своих и возможности. Таланты надо употреблять в дело. Каждый из нас, братия мои, должен служить друг другу своими талантами, способностями, силами, своим служебным положением, имуществом, образованием, и не себе только угождать».
Распространять Славу Божию – значит пропагандировать и защищать духовные ценности Православного мировоззрения, которые не дают русскому человеку завязнуть в западной толерантности к грехам, свободе оскорблений и помогают нам сохранить наше русское самосознание.
Валерий Бухвалов, доктор педагогических наук
