«Когда всех людей видит кто хорошими,
и никто не представляется ему нечистым и оскверненным,
тогда подлинно чист он сердцем».
Преподобный Исаак Сирин
Н.А. Бердяев писал: «Русская народная душа воспитывалась не столько проповедями и доктринальным обучением, сколько литургически и традицией христианского милосердия, проникшей в самую глубину душевной структуры".
Главенствующая категория в православной этике, прежде всего, милосердие. На первый взгляд кажется, что это необходимая деталь любой христианской этики, но на самом деле это не так. Слишком часто христианские моралисты или даже народы на словах почитают эту евангельскую добродетель, но нравственную основу жизни ищут в другом.
В книге «Русская религиозность» Г. П. Федотов утверждает, что в центре англосаксонской этики — чистота и закон в различных сочетаниях. Этот пример может послужить сравнительным эталоном при изучении русской цивилизации. В русской истории вопросы чистоты или закона никогда не играли главной роли в нравственном сознании. Важность этих проблем стала осознаваться лишь в современную эпоху, когда Россия обратилась к западной этике.
Милосердие — общий знаменатель русской этики. В центре практического милосердия стоит милостыня. В Древней Руси во все времена эта добродетель почиталась первейшей, поскольку она основывалась как на Ветхом Завете, так и на Евангелии. Личность нищего является священной. Он есть живой образ уничиженного Христа.
Вторая особенность социального милосердия — это правило «не творить милостыни от неправедного собрания». Неправедно приобретенным считается не только богатство, полученное путем преступления или каким-либо греховным способом вроде ростовщичества, но даже обычное имущество, нажитое путем эгоистического соблюдения лишь собственных корыстных интересов. Это принципиальное отличие русского милосердия от западного.
В царстве силы слабые всецело приносятся в жертву сильным. Сильные живут на счёт слабых, питаются их трудом. Царство закона не хочет знать ни сильных, ни слабых, оно предоставляет каждому стоять за себя в известных пределах и не заботится ни о ком за этими пределами. Так что, в практическом результате, царство закона есть то же царство силы, только ограниченной и уравновешенной. Впрочем, само собою, разумеется, что ни чистого царства одной силы, ни чистого царства одного закона существовать не может, и можно говорить только о господствующем, преобладающем начале на той или другой ступени общественного развития. Западные общества построены на таком сочетании силы и закона, которые смягчаются милостыней.
В царстве благотворения сильные и богатые добровольно приносят себя в жертву слабым и бедным; эти последние живут за счёт первых. Одни — давая ради Бога, другие — прося и принимая ради Бога, сохраняют и вполне проявляют своё нравственное достоинство, одинаково возвышаясь и над произволом грубой силы и над равнодушием закона. Это и есть русская модель милосердия.
До 1917 года 85% населения России – крестьяне. В русской крестьянской общине существовало не внешнее, формальное, юридическое объединение, не западный тип демократии с ее голосованием большинством голосов и победой этого большинства над меньшинством, а русская соборность, стопроцентное сердечное согласие, единогласие, единодушное сознательное и добровольное подчинение каждого высшей воле ¾ мирскому сходу, «миру». Если общественным идеалом на Западе являлась ассоциация, то в России ¾ соборность. В русской крестьянской общине в полной мере воплощалось христианское милосердие, как образ жизни.
В крестьянской общине решались все коренные вопросы жизни отдельного крестьянина и общины в целом, практически все проблемы местного самоуправления: справедливое наделение землей и общинный контроль за качеством ее использования, справедливое разрешение конфликтных ситуаций, споров. Выбор всем миром своей власти, подчиняющейся общине; справедливое и гласное распределение величины и срока различных выплат, повинностей, налогов, все это – решала община.
Крестьяне сами распределяли между собой подати и оброки, решали на сходе все общие вопросы и дела. Существовала круговая порука и самостоятельная раскладка оброчной суммы с учетом платежеспособности крестьян. Круговая порука обязывала людей заботиться о благосостоянии каждого и всей общины, о справедливой оплате не только количества, но и качества труда.
Перераспределялась земля и по причине семейных разделов. Крестьяне, стараясь выровнять надел в строгом соответствии с наличными силами и возможностями двора, иногда брали в расчет не только взрослое мужское население, но и детей.
Так, мальчики в возрасте до 10 лет имели право пользоваться ¼ частью ревизской души, 12-летние получали половину душевого надела, 14-летние – ¾. Общинник в возрасте от 20 до 55 лет мог получить надел на 2 души. С 55 лет его права уже понижались до ½ душевого надела, а с 60 лет крестьянин освобождался от земли и всех связанных с нею платежей. Реже крестьяне прибегали к разверстке земли по «едокам», когда земля делилась с учетом всего мужского и женского состава двора.
В отдельных общинах практиковалась разверстка «по согласию». Каждый хозяин двора заявлял, сколько душевых наделов он может потянуть, а мир решал, в силах ли данное хозяйство с таким наделом справиться. Поскольку подушная подать и оброк взимались с мира в целом, а не с каждого отдельного двора, все в общине были связаны круговой порукой. За несостоятельного домохозяина все расходы возмещал мир ¾ платежеспособные его члены. Поэтому мир в целом, и каждый общинник в отдельности были заинтересованы в благосостоянии и исправности каждого двора, каждого члена общины. Лучший и состоятельный мужик, в силу своей православной веры был в ответе не только за себя, но и за отстающего соседа, по мере возможности, не оставлял его в беде, помогал ему. Это было реальным милосердием.
Богатство должно раздаваться, а не накопляться. Своего рода моральным кодексом коренных русских купцов стало поучение «О богатении», составленное владельцем Трехгорной мануфактуры Т.В. Прохоровым (1797–1854): «Человеку нужно стремиться к тому, чтобы иметь лишь необходимое в жизни; раз это достигнуто, то оно может быть и увеличено не с целью наживы ¾ богатства для богатства, а ради упрочения нажитого и ради ближнего. Благотворительность совершенно необходима человеку … ввиду этого нужно посещать жилища бедных, помогать деньгами, лекарствами, больницей. Наградою, делающему добро человеку должно служить нравственное удовлетворение от сознания, что он живет «в Боге». Богатство часто приобретается ради тщеславия, пышности, сластолюбия, это нехорошее, вредное богатство, оно ведет к гибели души. Богатство то хорошо, когда человек, приобретая его, сам совершенствуется нравственно, духовно; когда он делится с другими, приходит им на помощь».
Вплоть до XVIII века в России не существовало такого понятия, как «капитал», а было понятие «истинник» (истина, наличность, наличные деньги). В русской экономике капитал ¾ это излишек сверх какого-либо потребления, в том числе и стоимость неоплаченного труда других людей. Капитал может быть достигнут частично в результате труда и бережливости, но все равно его основу составляет неоплаченный труд. Капитал может быть производительным, когда ориентируется на производство, или паразитическим, ростовщическим, когда ориентируется только на увеличение потребления его владельца сверх разумного достатка. Собирание капитала ради нового производства одобрялось, а для своекорыстного стяжания неоплаченного труда других людей ¾ порицалось народной этикой.
Н.А. Бердяев писал: "Русское этическое сознание ставит любовь и сострадание к человеку выше любви к государству, к нации, к отвлеченной морали, к семье, к науке, к цивилизации и прочему".
Отношение к деньгам и богатству было разным в России и Западной Европе. Для западного человека свобода заключалась в наличии денег, возможности покупать все новые товары и услуги. А для русского человека свобода ¾ это независимость от денег. Русский видит в деньгах, в «западной свободе» форму кабалы, опутывающей его душу привязанность к миру сему, лежащему во зле, в ущерб спасению души и жизни вечной.
Почему в России милосердие стало образом жизни? Потому что согласно православным канонам именно милосердие рождает смирение, за которое и бывает воздаяние Благодати. Когда человек помогает другому, без всякой взаимности или тщеславия – это и есть подлинный акт христианской любви. Преподобный Исаак Сирин писал: «Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно утрачено, то первые будут напрасны».
Валерий Бухвалов, доктор педагогических наук
