«Наша брань против
мироправителей тьмы века сего,
против духов злобы поднебесных».
(Еф.6,12)
В «Записках из подполья», полемически направленных против романа Н.Г. Чернышевского «Что делать?», Ф.М. Достоевский напомнил русскому обществу, что прежде всякого дела необходимо выяснить, следует ли его делать вообще, ибо «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16, 26). Даже нужные и добрые, по видимости, дела, совершаемые во «славу человеческую», которую люди «возлюбили больше, нежели славу Божию» (Иоан. 12, 43), не принесут им «никакой пользы» (1 Кор. 13, 3).
И действительно, как избежать того, чтобы благородная работа, направленная на возрождение социальной справедливости в обществе не превратилась в труд совершаемой ради славы отдельных человеков? Ибо в сознании многих людей возрождение социальной справедливости требует обязательного создания очередной политической партии, которая возможно и станет успешным проектом для представительства в органах власти, но в целом ситуацию принципиально не изменит. По очень простой причине – она не сможет получить большинства голосов избирателей в нашем разделенном обществе и, значит, не сможет без компромиссов восстанавливать социальную справедливость в парламенте и правительстве. А компромиссы, в конечном итоге, приводят к забвению того, ради чего новая политическая партия создавалась. За последние двадцать лет было создано немало новых партий и большинство из них закончили свой путь ничем, если не считать достижениями «славу человеков» - карьерные должности их лидеров.
Напомним, что существуют всего три источника власти – Бог, народ и сила. В первом случае речь идет о теократии, во втором случае о демократии, в третьем случае о революции или военном перевороте. Первый и третий варианты исключим из рассмотрения, они для нас неприемлемы. Нас интересует второй – демократическое изменение нынешнего политического курса. В настоящее время политический курс страны следует определить, как неоколониализм. В чем главный признак неоколониализма? В том, что страна становится источником сырья и людских ресурсов, она сама почти ничего не производит, а готовая продукция в нее поступает из метрополии.
Все социально-экономические решения принимаются нашими властями по указке евроструктур и в угоду транснациональным корпорациям, прежде всего, финансовым. Ни о какой социальной справедливости в этих условиях говорить не приходится. Все виды социальных пособий – это милостыня, но никак не милосердие. Милостыня – это мизерная подачка, но не государственная программа. Потому что неоколониализм характеризуется четким принципом социального расизма, суть которого – бедность, обязательное условие рыночного общества. Богатеть должны богатые, а бедные должны превращаться в нищих, а нищие умирать. И чем больше, тем лучше, остаться должен «золотой миллиард». Ведь глобализация ради этого и задумана.
Поэтому нам нужна политическая сила, способная получить поддержку большинства народа Латвии. И такой силой может быть только сам народ в форме общественно-политическое движения, на основе требований которого, в действующее законодательство будут внесены нормы, дающие право на избрание в парламент представителей общественно-политических движений - самого народа. Не только партий, как сейчас, а народных движений. Не купленных олигархами политиков, рассказывающих с экранов телевизоров о том, чего они никогда не сделают, а именно народа. Кроме того, в действующее законодательство должны быть внесены нормы, обеспечивающие конкретный и быстрый механизм отзыва депутатов на основе решений избирателей. Обещал, не сделал за обещанный срок, свободен. Если эти два условия будут достигнуты, то возрождение народовластия станет вполне возможным. Ну, это утопия, скажите вы. Не спешите с выводом, потому что есть современный опыт создания общенародного общественно-политического движения по восстановлению социальной справедливости. Причем опыт успешный.
Речь идет об Исландии. Пять лет чистого неолиберального режима сделали Исландию, население которой примерно 320 тысяч, одной из самых богатых стран в мире. В 2003 году все банки страны были приватизированы, и в целях привлечения иностранных инвесторов они предложили онлайн-банкинг, а минимальные затраты позволили предложить относительно высокие показатели доходности. Счета, названные IceSave, привлекли множество мелких британских и голландских инвесторов. Но по мере роста инвестиций рос и внешний долг банков. В 2003 году долг Исландии равнялся 200 процентам её ВНП, а в 2007 году уже составлял 900 процентов. Мировой финансовый кризис 2008 года стал смертельным ударом. Три главных исландских банка – «Landbanki», «Kapthing» и «Glitnir», всплыли вверх брюхом и были национализированы, а крона потеряла 85 процентов своей стоимости по отношению к евро. В конце года Исландия объявила банкротство.
Премьер-министр социал-демократического коалиционного правительства Гейр Хорде вёл переговоры по предоставлению 2,1 миллиарда долларов кредита, к которому северные страны добавили ещё 2,5 миллиарда. Но международное финансовое сообщество давило на Исландию, с тем, чтобы она провела радикальные реформы. МВФ и Евросоюз хотели взять на себя этот долг, утверждая, что для страны это единственный путь расплатиться с Британией и Голландией.
Начались массовые протесты и беспорядки, в конце концов заставив правительство уйти в отставку. Выборы были назначены на апрель 2009 года, в результате чего к власти пришла левая коалиция, которая осудила неолиберальную экономическую систему, но сразу же сдалась требованиям к Исландии погасить в общей сложности три с половиной миллиарда евро. Это требовало, чтобы каждый житель Исландии ежемесячно платил 100 евро в течение пятнадцати лет, чтобы погасить долги, понесённые частными лицами по отношению к другим частным лицам. Это была та соломинка, которая переломила верблюду спину. То, что случилось потом, было экстраординарным.
Мнение в том, что граждане должны платить за ошибки финансовой монополии, что целая страна должна быть обложена данью, чтобы погасить частные долги, изменило отношения между гражданами и их политическими институтами, и в итоге привело к тому, что лидеры Исландии заняли сторону своих избирателей. Глава государства Олафур Рагнар Гримссон отказался ратифицировать закон, который сделал бы граждан Исландии ответственными за долги исландских банкиров, и согласился созвать референдум. Разумеется, международное сообщество только увеличило давление на Исландию. Британия и Голландия грозились суровыми репрессиями, которые приведут к изоляции страны. Когда исландцы собрались голосовать, МВФ угрожал лишить страну любой своей помощи. Британское правительство грозилось заморозить сбережения и текущие счета исландцев. Гриммсон так прокомментировал эту угрозу: «Нам говорили, что если мы не примем условия международного сообщества, то станем северной Кубой. Но если бы мы согласились, то стали бы северным Гаити».
В мартовском референдуме 2010 года 93% проголосовали против выплаты долгов. МВФ немедленно заморозил кредитование. Но народ было не запугать. При поддержке разгневанных граждан правительство инициировало гражданские и уголовные расследования в отношении лиц, ответственных за финансовый кризис. Интерпол выдал международный ордер на арест бывшего президента банка «Kaupthing» Сигурдура Эйнарссона, а другие банкиры, также причастные к краху, бежали из страны.
Но исландцы не остановились на достигнутом: они решили принять новую конституцию, которая освободила бы страну от власти международных финансов и виртуальных денег. Чтобы написать новую конституцию, народ Исландии избрал 25 граждан из числа 522 взрослых, не принадлежащих ни к какой политической партии, которых рекомендовали как минимум 30 граждан. Этот документ был делом рук не горстки политиков, а был написан в интернете, то есть самим народом. Учредительные заседания проводились онлайн, и граждане могли писать свои комментарии и вносить предложения, своими глазами наблюдая, как их конституция постепенно обретает форму. Конституция, которая в конечном итоге родилась в рамках такого народного участия, будет представлена в парламент на утверждение после следующих выборов.
Сегодня те же решения предлагаются другим народам, попавшим в долговую кабалу. Народу Греции говорят, что приватизация их государственного сектора является единственным решением для возврата долгов. То же самое грозит и итальянцам, испанцам и португальцам. Однако и греки, и португальцы, и итальянцы внимательно изучают опыт Исландии. Этот опыт показывает, что крохотная страна способна противостоять финансовым армадам глобализаторов и доказать самим себе и всему миру, что ее народ является суверенным.
Кто защитил суверенитет Исландии – продажная политическая элита, политические партии или зарубежная помощь? Суверенитет Исландии защитил сам народ, активно участвуя в прямой демократии – в массовых акциях протеста и создании новой конституции страны. Что было движущей силой исландской модернизации? Духовные ценности самосознания, воплощенные в четком понимании того, платить по чужим долгам есть зло, которое прикрываясь идеологемой «стабилизации бюджета» пытается превратить народ в вечных должников глобальных плутократов.
Почему модернизация общества в Исландии является социокультурной? Потому что, культурные традиции в сознании людей привели их к необходимости изменения неолиберального политического курса. В основе социальной модернизации всегда лежат культурные традиции нации. Поэтому неслучайно неолиберальная идеология направлена на разрушение в первую очередь традиционной культуры и особенно религии. Ведь культурные традиции нации формировались на основе традиционной для нее религии. Разрушение религии ведет к потере культурных традиций, а затем и к потере воли нации к сопротивлению неоколониализации. Такова логика неолиберальных реформ, а значит и сопротивление этим реформам должно строиться на возрождении и укреплении национальных традиций и национального сознания. Потому что не тот упал, кто в воду попал, а тот, кто духом упал.
Валерий Бухвалов, Dr.paed.
