В замечательной книге «Основы христианской культуры» Иван Ильин пишет: «Что же дурное может совершиться со мной, если оно исходит от Бога? Что бы ни постигло меня, ¾ оно ниспослано мне Богом и есть лучшее из всего, что могло бы со мной случиться». Вот откуда эта изумительная уверенность у Сократа, стоящего перед смертной казнью, что «для человека доброго нет зла ¾ ни в жизни, ни по смерти».
В этом простом и одновременно очень сложном размышлении православного философа, дается, по сути дела, целевая установка жизни для каждого верующего человека. Верующий человек понимает, что все жизненные испытания даются ему свыше для укрепления духовных сил и возрастания духовного опыта.
Из текста Евангелия мы видим, что Христос не заповедал предаваться заботам, ¾ «Что нам есть?», или «Что пить?» или «во что одеться?», но искать «прежде царствия Божия и правды Его», в уверенности, что «это все приложится» нам. В этих словах заключен ответ на главный вопрос жизни каждого человека – к чему стремиться, что сделать главным вектором своей жизни?
Воспитание личности независимо от того, осуществляется оно индивидуально или коллективно, должно быть процессом целенаправленным. В настоящее время целевые установки воспитательной работы в школе размыты. Акценты делаются на свободе, демократии, толерантности, общечеловеческих ценностях, правах человека. О духовных ценностях человека скромно умалчивается. Но эта скромность очень напоминает те самые намерения, которыми выстлана дорога в известное место.
Перечисленные выше целевые установки направлены на воспитание души ребенка – ума, воли, чувств. Но душа лишенная духовного управления идет на поводу у страстей тела. Более того, ребенок, воспитанный в правилах толерантности, общечеловеческих ценностей, уважения и добра часто легко становится на путь злобы, зависти и гордыни. Потому что нет силы духа. Да и откуда ей взяться, ведь духовное воспитание в школе проводится на крайне недостаточном уровне.
Дух есть сила личного самоутверждения в человеке, ¾ но не в смысле инстинкта и не в смысле рационалистического «осознания» состояний своего тела и своей души, а в смысле верного восприятия личностной самосути, в ее предстоянии Богу и в ее достоинстве. Человек, не осознавший своего представления и своего достоинства, не нашел своего духа. Ввиду этого можно было бы сказать, что дух есть живое чувство ответственности. Нашедший его в себе и утвердившийся в нем ¾ ведет духовную жизнь.
Человек, испытывающий свое предстояние Богу, свое достоинство и свою ответственность, несет в себе живую волю к Совершенству. Поэтому дух можно было бы определить как волю к Совершенству, ¾ а также к совершенствованию ¾ в самом себе, в своих деяниях и во внешнем мире. Эта воля предполагает способность узнавать лучшее, отличать худшее и дурное, видеть Совершенное и принимать его. Стремление к совершенству и совершенствование невозможно без молитвы, ибо только помощь Бога делает наши дела осмысленными и успешными. И здесь И. Ильин дает достаточно широкое понимание молитвы.
Все люди молятся различно и по-своему: одни ¾ почти никогда, только в минуты величайшей опасности и великого горя; другие ¾ каждый день утром и вечером; третьи ¾ почти ежеминутно, трепетом сердца. Одни ¾ остротой религиозного сомнения; другие просьбой и домогательством; третьи ¾ смиренным приятием Судьбы и благодарением; четвертые, может быть, ропотом и вызовом.
Боттичелли и Сегантини молились своими картинами; Бетховен ¾ своими сонатами и симфониями; Жуковский, Тютчев и другие поэты ¾ своими стихами. Каждый человек взирает к Богу по-своему: один обращается к Нему только делами милосердия; другой ¾ самоотверженным и вдохновенным научным исследованием; третий ¾ ищет Бога в тихом созерцании природы; четвертый ¾ восходит к Нему в героической смерти за родину.
Способы обращения к Богу бесконечно разнообразны. Интенсивность молитвы, чистота созерцания, постоянство помысла, активность в проявлении, эмоциональная окраска, богословская продуманность, волевое напряжение ¾ в обращении к Богу ¾ у каждого свои, особенные.
Верное отношение к Совершенству есть отношение любви и служения. Поэтому дух можно было бы описать как способность к бескорыстной любви и к самоотверженному служению.
Все эти дары дают человеку способность, верно, управлять собой и верно строить свою жизнь. Поэтому дух есть сила личного самоуправления, и первым проявлением ее является духовный характер человека.
Вот почему правы те, которые связывают дух с идеей свободы. Дух есть дар свободы, данный человеку в зачатке от самой природы; в то же время он есть живая сила самоосвобождения и в заключительной стадии, вероятно ¾ посмертной ¾ полнота личной свободы.
Воспитывать человека значит приучать его к самостоянию и самообладанию во всех областях жизни. Человек созрел тогда, когда он научился самостоятельно наблюдать, исследовать и мыслить; когда он приобрел способность ставить себе жизненные цели и удачно осуществлять их верными средствами; когда он выработал в себе характер, систему необходимых духовных актов: акт совести, акт миросозерцания, акт волевого самоуправления, акт правосознания, акт дисциплины.
Духовная жизнь вообще состоит в том, что человек утверждает в себе известные, объективно-ценные жизненные содержания, и утверждает себя ими. Он «принимает» их как свободно предпочтенные, избранные, признанные, исповедуемые, любимые; и потому наполняет ими свою жизнь и исполняет их своим сочувствием, присутствием, поддержкою и служением. Он стоит себя ими и строит их осуществление собою. Нет этого ¾ нет и духовной жизни.
Нет ничего значительнее в личной жизни человека, как прикрепление его инстинктивного радования к Божественным предметам, содержаниям и состояниям. Воспитатель, которому удалось достигнуть этого в раннем детстве воспитываемого ребенка, является его сущим благодетелем.
Это единение сердца с инстинктом облегчается особенно тем, что вопреки общераспространенному мнению, человеческий инстинкт способен к целому ряду духовных актов высокого и даже высшего значения. Сюда относятся: совесть, художественный вкус, правосознание, любовь к родине, национальное чувство и молитва.
Чтобы предать святыню ¾ надо ее «иметь». А человек, к сожалению, далеко не всегда знает, «имеет» он ее или нет. Люди нередко принимают еле живую традицию за свою личную «веру», и в критический момент разочаровываются; они принимают простую привычку за духовное убеждение и в смертный час, требующий строгой проверки и окончательного решения, приходят к выводу, что их мнимые «убеждения» не имели ни духовных корней, ни сердечного «наполнения».
Существо, в котором Божия благодать и духовная свобода всежизненно и пожизненно творили, создавая личность, как некое единственное в своем роде «духовно-художественное произведение», не может угаснуть в Божиих пространствах, разлучившись со своим изнемогшим бывшим телом. И странно, что люди, научившиеся путем наблюдений тому, что ни материя, ни энергия мира не исчезают, а только меняют свой способ бытия, утверждают обратное применительно к благороднейшей энергии духа; этим они только доказывают, что не позаботились о накоплении и удостоверении своего духовного опыта.
http://yadi.sk/d/kiAKjzJY4J8qM
